Нам интересны минчане, которые делают дела: будь то спасение дерева во дворе, приготовление лучших бургеров или открытие пекарни с настоящим французским багетом и круассанами. Мы встретились с Галиной Корсак — владелицей Brioche Bistro и Brioche Boutique — и проехались по любимым местам Гали на Range Rover Velar, попутно расспрашивая про ее бизнес, образ жизни и почему она вернулась в Беларусь после нескольких лет жизни и хорошей работы в Берлине.

У меня не бывает такого, чтобы я шла куда-то без телефона. Нет момента, когда я могу отключиться от всего. Но где-то месяц назад я приехала на работу, и у нас была такая лайтовая, спокойная обстановка, а я понимаю, что адски устала. Сильный внутренний стресс. Думаю, дай-ка я попробую побыть без связи, люди же так делают иногда. Я уехала на Минское море и просидела там часа полтора без телефона, пытаясь понять, смогу или у меня будет стресс и паника. За это время я очень сильно напиталась: солнце, деревья шелестят над головой, с берез падают сережки, вода рядом, дети с собаками бегают и шумят. Это было очень круто и очень по-новому для меня. После этого я поняла, что не все у меня потеряно. Наверное, я все же нормальный человек, просто надо давать себе эту возможность выдохнуть.

«Для меня трехгодичный декретный отпуск — это дико»

Лучшее, что меня расслабляет, — это поездки. Например, в Берлин, где я жила. Хотя техно-вечеринки и наркотики — это вообще не про меня, но обидно, что, полноценно прожив в Берлине около 4 лет, я ни разу даже не была на такой вечеринке (смеется).

Я уехала в Берлин, потому что меня пригласила частная стоматологическая клиника на работу. К тому моменту я отработала по распределению в Беларуси три года, и у меня было очень много пациентов. У меня два образования в Беларуси — стоматологическое и экономическое. Переехав, я 4 месяца учила немецкий, сдала специальный экзамен, подтверждающий уровень языка, необходимый для работы. Пришла получать официальное разрешение от государства на работу и столкнулась с бюрократией, которую очень сильно ругают и в Беларуси, но на самом деле в нашей стране ее нет, по сравнению с тем, как и в каком виде она представлена в Берлине, особенно если ты иностранец. Очень ярко это проявляется, когда ты попадаешь на человека после пятидесяти — у них предвзятое отношение к нам, они все равно почему-то ассоциируют Беларусь с Россией, хотя, кажется, все уже образованные и четко понимают: это две абсолютно разные страны. Мне тогда сказали: «Мне все равно, есть у вас приглашение от клиники или нет, вы будете работать ассистентом стоматолога два года. После этого сдадите экзамен, после можете работать врачом-гигиенистом, затем снова сдадите экзамен, а потом вы можете получить разрешение на частную практику». Со своим характером я, конечно, села на коня и решила, что не буду этим заниматься. Если меня приглашает единственная частная клиника Берлина, то, наверное, я стою чего-то большего, чем подавать слюноотсос. И однозначно я не пойду через вот эти 4, 5, 6 лет идиотизма. И в один день попрощалась с профессией, к которой шла с пяти лет.

Я не получила бумагу, вышла оттуда в стрессе, начала думать, что мне делать, и полезла искать MBA-программы в Германии. Уже в июне я была зачислена в Высшую школу экономики и права на МBA, Европейско-Азиатский менеджмент. Во время обучения там, я родила ребенка. На роды я уходила со студенческой скамьи, сдав последние экзамены. И потом, через полторы или две недели после родов, я снова вернулась на учебу. Ко мне прилетела мама, месяц помогала мне, привозила ребенка кормить на занятия. Потом моя лучшая подруга приехала еще на месяц. Ну и как-то вот так все выравнивалось более-менее. У меня вообще не было декретного отпуска.

Я не знаю, хорошо это или плохо, потому что, возможно, я не додаю своему ребенку чего-то, что дают другие мамы, которые проводят со своими детьми три года нон-стоп. Но я понимаю, что если ты на три года вылетаешь из профессии, из обучения, то потом тебе нужно, наверное, еще 1–3 года, чтобы просто влиться обратно. Для меня это дико. Поэтому для меня трехгодичный декретный отпуск — это когда ты действительно очень устал либо когда ты мать от бога и понимаешь, что за эти годы ребенку сможешь дать то, чего больше не сможет дать никто. Хотя, глядя на своего ребенка, я считаю, что он ничего не потерял. У него крутая ранняя социализация, он очень общительный, знает языки, легко поддержит разговор на любую тему, он умный, у него работает логика.

«Я очень негативно отношусь к ролевой модели, которая чаще всего складывается в Беларуси»

Жизнь в Европе привила мне любовь к барам. Раньше в Минске любим был «Герои», но с первого же посещения я влюбилась в «Курилку». Мне нравится здесь легкость, драйв, приятная команда и полное отсутствие понтов.

Я очень негативно отношусь к ролевой модели, которая чаще всего складывается в Беларуси, когда мужчина — работник, пришел домой, сел на диван, а ты ему подносишь еду.

А женщина сегодня работает, но помимо этого она еще работает на своего мужчину. И мне хотелось вырастить самостоятельного парня, за которого потом мне, возможно, кто-то скажет спасибо. В годы взросления я прививала Леону самостоятельность. С того момента, как он мог держать ложку, он ел сам. Я спрашиваю многих мам: почему у вашего ребенка обувь только на липучках? Они — ну как, это же проще, он шнурки не умеет завязывать, а мне не надо напрягаться. У меня такого подхода изначально не было. Мне наоборот нужно дать ему сложности. Я знаю, что я этим же создаю сложности и себе, но я понимаю зачем. Леон может запросто убрать всю квартиру и сделает это, без преувеличений, не хуже, чем я. Нужна ему помощь с уроками — я подсоблю. Но так, чтобы стоять над ним так, как надо мной мама в детстве стояла, я против. Конечно, когда я понимаю, что он целый вечер строит замки из лего и что он не сядет за уроки, меня подколбашивает. Но я говорю себе: скажи ему спокойно об этом.

Ему 6 лет, он уже заканчивает первый класс. Он ходит в Минске в американскую школу, и это тоже другой подход: к ребенку, к образованию, к личности. Они поощряют свободу действия и мысли конкретного ребенка, и мне это близко.

Я практически не общалась с мужчинами, когда жила в Германии, в силу того, что училась, у меня появился ребенок, и мне было не до этого. Я видела мужчин в компании, с которой общалась, и не могу сказать, что там были очень интересные как личности мужчины, за исключением, возможно, мужчин другой ориентации. Они не останавливались в своем развитии. А здесь вокруг я постоянно слышу: зачем ты идешь на этот семинар? Хотя в целом я тоже противник бесконечных обучений, тренингов. Я правда считаю, что часто это пустая трата времени. Но когда человек не развивается больше ни в чем… Когда-то знакомый спросил у меня, зачем мне карта гольфиста, мол, я же просто трачу время. Я говорю: ну хорошо, расскажи, как проводишь время ты. Он: мы с друзьями соберемся, пойдем в бар. Если помимо этого ты еще можешь что-то сделать, каждый год какой-то новый скил в себе раскрываешь либо развиваешь больше те навыки, которые у тебя есть, вот тогда ты вызываешь уважение. Но если у тебя на протяжении 15 лет твоей осознанной жизни лишь один интерес — побухать с друзьями…

Психолог как-то сказал мне, что на постсоветском пространстве к первым бракам не готов никто. В силу очень неправильного воспитания и менталитета, в рамки которых нас пытаются засунуть наши мамы, а их, в свою очередь, их мамы. Это обусловлено поствоенным периодом, когда мужчин не было и любой мужчина был за счастье, лишь бы он был. И женщины гордились тем, что у соседки никого нет, а у нее есть. И этот неправильно навязанный стереотип, который транслируют на нас. Но мы же сейчас другие и жизнь другая. Я ни в коем случае не говорю, что, если что-то не понравилось, надо сразу разводиться, уходить. Отношения — это бесконечная работа. Но если ты понимаешь, что отношения не горящие, не живые, бесперспективные, то зачем?

В Brioche Bistro я провожу почти все свое время — как это случается с новыми проектами. Разрываюсь между тремя детьми — Brioche Bistro, Brioche Boutique и производством.

В Германии, закончив MBA, я начала работать на большую девелоперскую и сельскохозяйственную компанию. Очень неженский бизнес. Основная локация была в России, а Россия вообще страна не для бизнеса. Когда у меня спрашивают, как вы в Беларуси делаете бизнес, я всегда отвечаю: поезжайте сделайте бизнес в России, тогда поймете, почему у нас хорошо. Я жила в Берлине, и мне приходилось с годовалым ребенком бесконечно летать в Россию, Европу. Могло быть до пяти перелетов в неделю, это было крайне тяжело. Тогда я поняла, что хочу вернуться в Минск. Когда я говорю об этом, про меня думают, что я либо малахольная, либо вру. Но у меня есть внутренняя потребность отдать долг нашей стране, то есть сделать здесь что-то хорошее.

Поэтому мне правда хочется здесь развивать бизнес. Да, тяжело. И даже не с бюрократической точки зрения, а с менталитетом. Есть гости, которые были готовы к тому, что откроемся, а были и те, которых мы очень долго приучали, какой должен быть хлеб, почему именно такие пирожные. А есть гости, которые пришли к нам, не поняли и больше не вернулись. Очень часто вопрос не цены, а непонимания. Если человек всю жизнь ест батон, ему не будет вкусен багет, потому что он недополучит всю таблицу Менделеева, которая есть в батоне, и ему будет непонятно, за что он заплатил. Причем в четыре раза больше, чем в любом гипермаркете.

Сервис может быть действительно искренним. Когда мы открылись, у меня половина команды в бистро была нулевая, без опыта работы. Открываясь, мы столкнулись с тем, что люди приходят один раз и напарываются в течение первых двух недель с открытия на медлительность персонала либо на забывчивость. И никто не готов дать шанс и понять, что ребята только начали.

Недавно была со знакомыми в Вильнюсе, на винной выставке, потом отправились ужинать. Пришли в рейтинговый, расхваленный ресторан и вместо того, чтобы просто наслаждаться обществом друг друга, интересной беседой, начали обсуждать: ну такое себе блюдо, ну вроде нормально, но я ожидал большего. Я просто начала хохотать: ребят, давайте не будем этим заниматься, зачем чего-то ожидать. Не надо превращать приятный дружеский ужин в восседание со снобским видом и обсуждение, где чего не хватает.

Когда я приняла решение, что возвращаюсь в Минск, надо было понять, что я буду здесь делать. Стала анализировать, чего нет в Минске и чего мне лично не хватает со стороны потребителя. Хлеб был номером один. Начала изучать рынок, ничего конкурентного для себя не нашла. На тот момент из подобного был один Moulin в Малиновке, у них своя ниша придомовой пекарни. А мне хотелось сделать что-нибудь вкусное не только по продукту, но и по упаковке, подходу, отношению персонала. Стала мониторить, объезжать все кофейни, кондитерские. Как-то напоролась на девчонку-продавца, которая стояла за прилавком. Я попросила посоветовать мне что-либо. Она говорит: у нас все вкусное. А я только из Европы приехала, мне со всеми общаться хочется. Говорю: давайте вы мне посоветуете свое любимое пирожное. А она отвечает: я ничего не пробовала. Как вы можете продавать то, чего не пробовали? Мне очень хотелось это изменить. Поэтому все наши администраторы, официанты проходят практику на производстве. Они видят все процессы, все сырье, с которым мы работаем.

«Хочу себе спортивную, здоровую, нормальную старость»

Я совсем не готовлю, мне не приносит удовольствия этот процесс, а я стараюсь делать то, что дарит мне радость. Это для меня потерянное время, которое я могла бы потратить лучше, приятнее и веселее. Очень редко мне это бывает в кайф. Но это реально максимум пять раз в году, когда ко мне приходят друзья.

Когда мы начинали, я все дегустировала и съедала очень много, нервничала и спрашивала у французского шефа: в дверь-то я буду входить? Он смеялся: пока ты не намажешь хлеб толстым слоем масла или джема, все будет нормально.

Я вообще антиспорт. Все школьные годы надо мной смеялись, что я атлетик-котлетик. В теннис родители меня пытались отдать, кода мне было лет шесть. Тренер посмотрел и сказал: слушайте, это печаль, заберите ее и пусть на пианино играет. Я наблюдала в Европе очень много спортивных, подтянутых пожилых людей, мне это нравилось. И я осознаю, что хочу себе спортивную, здоровую, нормальную старость. Но для этого нужно уже сейчас приучить себя к работе. Я попросила, чтобы знакомый взял меня с собой на тренировку в Спортивный центр Максима Мирного. Попробовала, и у меня внутри что-то щелкнуло. Потому что такого кайфа я давно не получала от физических активностей. И сейчас у меня по две тренировки по фитнесу и по теннису. На первой тренировке по мячу я попала сразу (смеется). Это было для меня большим удивлением. Тренер поднял брови и говорит: а ты занималась до этого? Ну это тренеры, им же надо подбодрить.

В моем случае стресс гарантированно уходит со спортом, физуха очень помогает чистить голову. Еще у чтения такой же терапевтический эффект. После того как я укладываю Леона, у меня есть золотые полтора–два часа вечером для меня. Иногда я что-то смотрю, но это реже. А вот чтение помогает мне вычиститься.  Помогает уже начиная с момента самого посещения книжных магазинов. OZ.by или «Логвінаў». Сейчас в основном читаю бизнесовую литературу: раньше я делала многие вещи интуитивно, но теперь понимаю, что мне нужно многое узнавать. Тем более, что я хочу мультиплицировать булочные по городу и дальше и развивать уже существующие проекты. Если я прихожу в Bistro и вижу, что там нет людей — мне больно. Как старой еврейской бабушке, которая привела своего любимого внука на занятия, а ей сказали забирать свою сопливую бездарность (смеется).

В путешествие по любимым местам Гали в Минске мы отправились на  Range Rover Velar — автомобиле, который отлично справляется с любыми дорожными условиями. Галя на удивление быстро адаптировалась к новому для нее авто, в отличие от нас, пытавшихся выцарапать из двери ручку, которая оказалась выдвижной.

Погода подкинула идеальные условия для испытания внедорожника — на обратном пути с Минского моря нас застала гроза и сильнейший ливень. Дороги и впереди идущих машин почти не было видно, но Галя чувствовала себя уверенно: «За рулем я с 2003 года. Я очень люблю автомобили. В этом смысле я настоящая пацанка. И эта машина очень комфортная. В данный момент я езжу не на Range Rover, но именно с Range Rover начиналась моя автомобильная история. Velar — визуально приятный, очень комфортный в движении, хорошая амортизация, ее не тряcет. Вообще, глядя на мониторы, я понимаю, что это как iPhone: здесь все интуитивно, ты все понимаешь, не зная программ. Вообще я фанат механики, на автомате мне скучно, но может и хорошо, что мой автомобиль тоже с автоматической коробкой — иначе я бы гоняла».

Материал подготовлен при поддержке автоцентра "Атлант-М Британия", официального дилера Jaguar Land Rover в Беларуси

СП «ПРАЙМЭРИ» ООО УНН 101132766