Гід The Village«Кто такая Ермошина, там знают»: Показываем прокуроров, требующих большие сроки для политических
Знакомим с обвинителями, часть вторая
На днях в Минске вынесли очередной суровый приговор участнику протестов. Его вина заключается лишь в том, что он играл на барабане. Но судья не сам выносит приговор: он основывается на предложении, которое подает гособвинитель на процессе. The Village Беларусь изучил, кто требует выносить такие суровые приговоры за проступки, которые только действующая власть считает экстремизмом.
«Государственный обвинитель всегда в центре внимания. Он выступает в суде от имени целой череды профессионалов, которые тщательно изучали факты, искали доказательства и проверяли алиби. Высказывая в суде официальную позицию по уголовному делу, он отвечает за работу всей команды», утверждает «Советская Белоруссия».
Но, если сказать образно, то судья «всего лишь» спускает курок, а вот заряжает винтовку именно обвинитель. Причем в связке «добрый законник — злой законник» случается так, что судья выступает «добрым»: например, прокурор просит 6 лет строгой колонии — а судья присуждает 5,5 года колонии обычной.
The Village Беларусь уже рассказывал про обвинителей, которые в последнее время прославились неоправданными требованиями вынести максимально суровые приговоры: Алина Касьянчик, Кристина Асрян, Людмила Иваненко, Анастасия Малико, Геннадий Бурый. Сейчас пришел черед новых «героев».
Евгений Серяков
Евгений Серяков (иногда его фамилия ошибочно указывается как «Сераков»), похоже, пришел на смену Алине Касьянчик: именно он в последнее время требует «многия лета» для обвиняемых. Серяков попал «в новости» по крайней мере в 2013 году на деле о мошенничестве и подстрекательстве к даче взятки. Адвокатом обвиняемых тогда выступал Алексей Ермошин, бывший сотрудник прокуратуры, сын главы ЦИК Лидии Ермошиной.
Серяков против барабанщика
В четверг 13 мая вынесли приговор участнику акций протеста, барабанщику, политзаключенному Алексею Санчуку.
Его вместе с другими музыкантами группы «Требуем разойтись» задержали во время репетиции, после административных «суток» Алексею предъявили обвинение по уголовным статьям: по ч.1 и ч.2 ст. 342 УК Беларуси (Организация и подготовка действий, грубо нарушающих общественный порядок, либо активное участие в них), ч.2 и ч.3 ст. 293 УК Беларуси (Массовые беспорядки).
По версии следствия, он «организовал сообщество, где обучал людей, склонял лиц к групповым действиям, грубо нарушающим общественный порядок». Его обвиняют в том, что он осуществил обучение лиц для участия в массовых мероприятиях, совершения громких хлопков руками, нарушающих спокойствие граждан.
На слушаниях дела прокурор Евгений Серяков попросил судью Татьяну Пирожникову признать Санчука виновным по указанным статьям УК и наказать его шестью годами лишения свободы в условиях усиленного режима.
Судья именно такой приговор и назначила: 6 лет усиленной колонии. Шесть лет за то, что учил людей громко хлопать в ладоши.
Серяков против анархиста, который «повесил» памятник
А это как раз тот случай, когда судья выступил «добрым полицейским». Дело интересно еще и тем, что на процессе защищали честь и достоинство… памятника!
Эта история наделала много шуму весной 2017 года. Анархист Вячеслав Косинеров накинул на скульптуру городового веревку-удавку и дал ей две пощечины. Скульптуру тогда лично опекал министр МВД Игорь Шуневич и заставлял на камеру извиняться тех, кто его (изваяние) обидел.
Так вот, гособвинитель Евгений Серяков утверждал, что хулиганский мотив в действиях Косинерова полностью доказана: обвиняемый грубо нарушил общественный порядок в отношении скульптуры, которая олицетворяет спокойствие и порядок в городе.
Целое Министерство культуры отправило в суд письмо, в котором разъясняло, что скульптура городового не является памятником и не обладает особым статусом защиты. Но Серяков был непреклонен, утверждал, что Косинеров совершил преступление и потом должен нести уголовную ответственность, а именно — два года лет ограничения свободы без направления в исправительное учреждение.
Но судья Александр Петраш решил лишь наложить на Косинерова штраф в размере 30 базовых величин (тогда — 690 рублей), но, учитывая то, что Косинеров до суда уже находился под стражей, размер штрафа уменьшили до 5 базовых величин (115 рублей, или 62 доллара).
Серяков против оскорбления Ермошиной
Еще в октябре прошлого года 25-летняя Алевтина Корчик в чате района Михалово назвала Ермошину словом на букву «ш», которое обозначает распутную женщину. По словам Алевтины, в чате кто-то выложил порнографическое видео и назвал изображенную девушку тем самым словом на букву «ш». А Алевтина в ответ заметила, что большей «ш…», чем Ермошина, никому не стать все равно.
Ни имя Ермошиной, ни ее должность, ни город проживания никак не уточнялись — но бравые правоохранители почему-то посчитали, что речь идет именно про Лидию Михайловну Ермошину, главу ЦИК Беларуси. Как они (силовики) вообще узнали про это оскорбление? На суде стало известно, что оперативник ОБЭП по указанию начальства осуществлял мониторинг чатов Московского района — так милиционеры и вышли на обвиняемую.
Лингвистическая экспертиза показала: нельзя прийти к однозначному выводу о том, что негативный комментарий направлен именно в адрес главы ЦИК Лидии Ермошиной. И сама Лидия Ермошина не обращалась с заявлением в правоохранительные органы и никаких исковых требований в адрес Алевтины Корчик не выдвигала.
Но гособвинитель Евгений Серяков снова настаивал на своем. И в доказательство заявил:
— Сам логотип чата (белый медведь с красным сердцем в руках) говорит о том, что он был создан по мотивам идеологической и политической вражды. Такие чаты создавались в районах после выборов, поэтому кто такая Ермошина, там знают.
В итоге, заявил он, Алевтина Корчик, имея умысел на публичное оскорбление представителя власти, председателя ЦИК, которая находится под особой охраной государства, оставила в районном чате сообщение, которое представляет Лидию Ермошину в унизительном положении перед другими пользователями. Сообщение выражено в неприличной форме, противоречит нормам общечеловеческой морали, причиняет моральные и нравственные страдания Ермошиной, в глазах общественности подрывает ее авторитет и авторитет органов власти.
И Серяков на этом основании потребовал признать Алевтину Корчик виновной и приговорить к 2 годам ограничения свободы без направления в исправительное учреждение («домашняя химия»).
Окончательное заседание состоялось 15 апреля, и судья Лидия Телица признала Алевтину виновной и назначила ей требуемые прокурором 2 года «домашней химии». После досадного поражения в деле Косинерова Евгений Серяков одержал убедительную победу над злостным преступником.
Михаил Ющук
На некоторых делах в суде присутствуют сразу по несколько гособвинителей. Например, в «Пинском деле» (массовые беспорядки в Пинске после выборов) обвинение поддерживали прокуроры Дайнеко и Ляшок, а на похожем деле в Бресте — тот же Ляшок и Ющук.
В феврале 2020 года помощник прокурора Бреста Михаил Ющук удостоился почетной грамоты и презента от генпрокурора Александра Конюка на итоговой коллегии Генеральной прокуратуры: Белорусская ассоциация прокурорских работников чествовала лучших спортсменов среди работников органов прокуратуры за 2019 год. И вот Михаил Ющук был признан лучшим волейболистом среди работников органов прокуратуры. Как известно, в Бресте базируется одна из сильнейших волейбольных команды — «Мешков Брест».
Ющук против хороводов
В январе бресткий суд начал рассматривать одно из самых массовых политических дел в истории Беларуси — так называемое «Дело хороводов». Через месяц после выборов, 13 сентября, в Бресте на перекрестке бульвара Космонавтов и проспекта Машерова протестующие водили хоровод, а их разгоняли водометами. Количество обвиняемых достигло полусотни человек. Обвиняемых разделили на группы по десять человек и запустили конвейер: первую «партию» начали судить в январе, вторую — в феврале, сформирована и третья «партия».
По версии обвинения, каждый из 10 подсудимых в группе с иными лицами умышленно принял активное участие в групповых действиях, грубо нарушающих общественный порядок. Их действия были сопряжены с явным неповиновением законным требованиям представителей власти, повлекли нарушение работы транспорта, предприятий и организаций. В частности, из-за простоя троллейбусному парку был нанесен ущерб 619,55 рубля, автобусному – 40,37 рубля, на несколько часов закрылись торговые павильоны и ресторан быстрого питания. Пострадавшей стороной в деле выступает КУТП "Троллейбусный парк" и ОАО "Брестский автобусный парк".
Первую партию судил судья Святослав Калина, вторую — Дмитрий Шурин, гособвинители на втором процессе — Михаил Ющук и еще один прокурор, Ляшок. Для этой второй «партии» обвинители запросили до 2 лет «химии» (в исправительном учреждении открытого типа) и до 1 года 8 месяцев колонии общего режима.
Суд снова целиком прислушался к обвинению и постановил ровно то же, что запрашивали прокуроры: Дмитрий Абрамук и Виталий Брюх — по 2 года «химии»; Алексей Барановский, Дмитрий Качурко и Владимир Талатынник — по 1,5 года «химии»; Геннадий Мисюта — 1,5 года «домашней химии»; Алексей Артецкий — 1,5 года колонии общего режима; Дмитрий Буневич — 1 год 8 месяцев колонии общего режима. Рассмотрение дел еще двоих обвиняемых решили проводить отдельно, так как они не посещали некоторые заседания по состоянию здоровья.
Артем Цветков
Артем Цветков, помощник прокурора Центрального района Минска, попал в «протестные» сводки минувшей осенью, выступая обвинителем в деле, события которого происходили летом, еще до выборов. 14 июля минчане вышли на стихийные акции в знак протеста против нерегистрации в качестве кандидатов в президенты Виктора Бабарико и Валерия Цепкало. В некоторых точках города наблюдались жесткие столкновения с силовиками. Владислав Устин попытался помочь человеку, которого жестко задержал ОМОН, толкнул в спину силовика — и сам был жестко задержан и избит. Наутро его выпустили из РУВД даже без протокола, но через два дня снова задержали уже в рамках уголовного дела. Суд над Владиславом состоялся в конце ноября — тогда-то обвинитель Артем Цветков и затребовал 3 года «химии», сам пострадавший ОМОНовец просил судью Виктория Шабуню наказать Влада «по усмотрению суда». «Усмотрение» как раз и составило 3 года ограничения свободы с направлением в открытое учреждение.
Цветков на защите перепуганных милиционеров
В марте начался судебный процесс по уголовному делу в отношении 42-летнего минчанина Вадима Луковича. Он обвинялся в том, что угрожал применить насилие в отношении сотрудников милиции, а также в повреждении их имущества.
В ночь с 9 на 10 августа Лукович оказался на Немиге, когда пытался попасть к себе домой на Сурганова. Он рассказал, что, когда начал переходить дорогу в районе перекрестка улицы Максима Богдановича, подъехал автомобиль ГАИ. В это время на проезжей части находились участники “массового мероприятия” — они начали стучать по автомобилю, а Вадим случайно оказался среди них. В какой-то момент его невзначай толкнули люди, находящиеся за его спиной — поэтому он подался вперед и мог случайно облокотиться на машину ГАИ, чтобы не упасть. Именно таким образом он мог оставить отпечаток своих пальцев на машине.
Но обвинение считает, что Лукович намеренно избивал автомобиль ГАИ и угрожал жизни находившихся там милиционеров. Более того Лукович присоединился к протестующим «с целью протеста, направленного на внутреннее напряжение в обществе», а угрожал сотрудникам милиции, «испытывая озлобленность в отношении ГАИ». Показания гаишников очень интересны, таких запуганных стражей порядка еще поискать:
Капитан Алексей Романовский:
— Я испытывал опасения за свою жизнь […] На протяжении всего времени [испытывал] эмоциональные переживания. Плохой сон, где-то волнение постоянно какое-то присутствует, что могло бы закончиться хуже… Считаю, что если бы мы вышли из этого автомобиля, то мне бы были причинены телесные повреждения.
Старший лейтенант Радкевич:
— Нарушился сон, не спал около двух ночей, что сказалось на моей служебной деятельности, на собранности, вялость постоянная. […] Смотря в глаза и видя их агрессию по отношению к сотрудникам ОВД… просто так без желания причинить какой-то ущерб люди не станут бить служебный транспорт.
Романовский подал иск на возмещение морального вреда на 500 рублей, Радкевич — на 400 рублей. Кстати, эти же Романовский и Радкевич были потерпевшими по делу промоутера Ивана Коневеги, которому за отпечатки на машине присудили 3 года колонии. Обвинитель Артем Цветков предложил добавить к делу традиционный иск от «Минсктранса» — на 1.279 рублей.
Всего Артем Цветков запросил для обвиняемого Вадима Луковича 2 года лишения свободы в исправительной колонии общего режима. И на очередном суде в середине марта судья Юлия Густыр именно такой приговор и вынесла.
Цветков против упавшего с автозака
Все помнят эти кадры в ночь с 9 на 10 августа, после выборов: на бампере автозака, который едет на полном ходу, стоит парень синей футболке — а через несколько секунд срывается и оказывается прямо у колес грузовика. Ходили слухи, что автозак переехал его насмерть. Но на самом деле нет: парень «всего лишь» со множественными переломами попал в больницу.
Сразу после инцидента тогдашний глава Минздрава Владимир Караник сообщил, что этот человек ранее судим за хулиганство (как потом оказалось, это вранье) и якобы у него уровень алкоголя в крови составил 2,31 промилле (как потом выяснилось, на самом деле было 1,29 промилле, что является слабой степенью опьянения и соответствуют одному литру пива).
Это был Егор Сугойдь. В сентябре его арестовали сотрудники МВД и ГУБОПиК — и тот стал одним из фигурантов уголовного дела о массовых беспорядках. Суд начался в середине марта.
Один из находившихся в кабине силовиков — Алексей Барановский — не смог опознать в обвиняемом того, кто прицепился к их грузовику, а вот водитель Владислав Шанько уверен, что именно тот: он, мол, узнал его по форме лица, глазам и лбу, даже несмотря на то, что во время инцидента человек был в маске и кепке.
Прокурор Артем Цветков тут же нашел отягчающие обстоятельства:
— Согласно медицинским документам, обвиняемый находился в состоянии алкогольного опьянения, страдает алкогольной зависимостью, с работы, где он числился два месяца, был уволен за прогулы. В характеристике сказано, что на работу он приходил с признаками похмелья, выполнял свою работу некачественно. Привлекался к административной ответственности по ч. 1 ст. 17.3 КоАП Беларуси (распитие спиртных напитков в общественном месте).
Припомнили и бутылку с керосином, белой краской и расплавленным пенопластом, которая залетела в окно, разбилась, порезала водителя и залила форму сотрудников, приборную панель и рацию. На суде, правда, выяснилось, что экспертизу жидкости не проводили, и вообще есть сомнение, а была ли бутылка-то.
Но для Артема Цветкова это неважно: он заявил, что действия Сугойдя квалифицированы правильно (часть 1 статьи 342 УК — «массовые беспорядки»), что его вина в преступлении доказана и подтверждается показаниями милиционеров и видеозаписями (которые противоречат друг другу, но это ж мелочи). Цветков запросил для Сугойдя 2 года колонии.
Через день судья Виктория Шабуня признала его виновным, покарала 2 годами колонии и заодно направила на принудительное лечение от алкоголизма.
Цветков против слова «дрыщ»
В телеграм-канале «Каратели Беларуси» коллаж с портретом силовика Владислава Шукайло, а 30–летний Дмитрий Чахута оставил комментарий «Позывной дрыщ».
Милиционеры не смогли пройти мимо такого вопиющего преступления и отправили дело Чахуты в суд. Эксперт Юлия Попко назвала слово "дрыщ" ненормативным, "когда мы оцениваем личность", отметив, что проводила оценку с учетом орфографической ошибки: правильный вариант написания слова — "дрищ" (на самом деле, слово жаргонное и литературной нормы написания не существует). Согласно экспертизе, в слове "дрыщ" имеется негативная оценка Шукайло. Ее экспертизу подтвердил и представитель управления Госкомитета судебных экспертиз по Брестской области Дмитрий Клюев.
Обвинитель Артем Цветков подлил маслица в огонь: по его утверждениям, Чахута совершал «преступление по мотивам политической и идеологической вражды» и своим текстом опозорил честь и достоинство как конкретно Шукайло, так и сотрудников внутренних дел в целом.
И запросил 2 года «домашней химии» (ограничение свободы без направления в исправительное учреждение). Судья Виктория Шабуня к такому сроку Чахуту и приговорила, а заодно обязала выплатить 1.000 рублей очень пострадавшему морально силовику.
Александр Романович
Старший помощник прокурора Ленинского района Минска Александр Романович — тот самый, что запросил 3 года «домашней химии» для активистки «Страны для жизни» Ольги Павловой. В суде она произнесла длинное, прочувствованное последнее слово, во время которого зрители в зале плакали.
Романович против бездействия на месте баррикад
Громкое дело начала этого года — дело 24-летнего программиста Романа Кононовича. Его обвинили в возведении баррикад в ночь на 11 августа возле метро «Пушкинская», когда погиб Александр Тарайковский.
При этом обвинение опиралось лишь на единственную фотографию, где Кононович находится в группе с другими людьми возле турникета. Но бравый сыщик Александр Романович и по одному снимку может восстановить все, что делал обвиняемый на протяжении нескольких часов:
— Следствие установило, что Роман был во время фотографирования в движении: согнуты колени, ноги в разных позициях. […] В своих показаниях Кононович заявил, что оттягивал металлическое ограждение, потому что оно мешало своему проходу и проходу граждан. […] Версия, предоставленная суду, была сконструирована им после увиденной им вышеуказанной фотографии, что уже свидетельствует о лживости и неискренности показаний обвиняемого. Встает логичный вопрос, чем можно заниматься на определенном участке местности более 3,5 часов, направляясь по адресу, который располагается недалеко. Ответ на лицо: все это время Кононович принимал непосредственное участие в несанкционированном массовом мероприятии, в массовых беспорядках, и металлические ограждения нужны ему были не для свободного прохода граждан, а для сооружений и выстраивания препятствий на улице Притыцкого.
Валерия, подруга Романа, рассказала в суде:
— На первом заседании судья озвучила, что материалы, «извлеченные» из телефона Романа, не относятся к материалам уголовного дела. А гособвинитель утверждает, что «на основании материалов с телефона можно предположить, что Кононович имеет революционные и даже экстремистские взгляды». Там нашли, к примеру, фотографию Виктора Бабарико — когда просматриваешь в телефоне новости, некоторые сохраняются. И вот на основании видеозаписей, где Романа нет, и на основании материалов с телефона гособвинитель запросил 4 года лишения свободы!
Именно так: мастер дедукции Александр Романович запросил 4 года колонии усиленного режима, и судья Татьяна Шотик аккурат столько и присудила Кононовичу.
Подпишитесь на наши Instagram и Telegram!
Обложка: ctv.by