Уже несколько дней беларусы бьют тревогу из-за ситуации с коронавирусом в Витебске, а Минздрав официальных комментариев на эту тему не дает. Некоторые слухи — например, о том, что город закрыт — на проверку оказываются фейками. Другие — о том, что ситуация с коронавирусом в городе вышла из-под контроля — похожи на правду. Врач из витебской больницы рассказала «Радио Свобода» о том, что происходит в больницах города, сколько там сейчас больных с пневмониями и умирают ли люди. Собеседник попросила сохранить анонимность, но в редакции знают ее фамилию и место работы.

— У нас все началось с того, что работники обувных фабрик съездили в Милан. Они вернулись уже зараженные коронавирусом. Никаких карантинных мер не было предпринято, они ходили на работу, в магазины, их дети ходили в школы. К сожалению, в Витебске все это распространилось шире, чем в других городах. Я Минск не считаю, потому что там населения больше.

Четыре госпиталя в городе перепрофилировался под прием пневмоний: туберкулезный диспансер, кожно-венерологический диспансер, 1-я городская больница и бывшая железнодорожная. Все они заполнены пациентами с пневмонией.

Инфекционная больница работает сейчас только для контактов первого уровня. Там просто лежат люди, которые проходят карантин, других пациентов не берут. Была проблема, что они не брали кишечную инфекцию — ни взрослых, ни детей. И эта кишечная инфекция, вместо того чтобы изолироваться в одном госпитале, распространялась по разным: детки поехали в детский госпиталь, а взрослые — в бывший железнодорожный.

В железнодорожном госпитале был период, когда они на неделю закрывались на карантин по поводу кишечной палочки, потому что этот госпиталь не предназначен для кишечных пациентов. Грубо говоря, там в конце коридора один общий туалет, что для кишечных инфекций недопустимо. Одна санитарка на все отделение — они просто не успевали все обработать, как бы ни старались.

Туберкулезный диспансер закрыт под пневмонии, но там нет отделения реанимации и аппаратов (искусственной вентиляции легких. — РС), естественно, нет.

Средств индивидуальной защиты также недостаточно. Нашему реанимационному отделению выдали в начале эпидемии 500 масок и сказали: мы вам больше не дадим. А у нас врачей 20 человек, а медсестер в три раза больше. И говорят, крутитесь как хотите.

Маску нужно менять через 3 часа, а мы носим ее неделю, ведь хоть что-то тогда у нас есть. Нам говорят: если вам не хватает ваших масок, шейте себе ватно-марлевые повязки и будьте счастливы. Люди просто устали, и нет сил уже бороться. На нас всем плевать.

Кожно-венерологический диспансер закрыли под пневмонии, но это страшно, ведь там даже разводки для кислорода нет. Если в туберкулезном еще можно подать пациенту кислород, то в кожно-венерологическом они даже такой помощи не могут получить. То есть если им станет хуже, их будут куда-то перевозить. А транспортирование не добавляет таким людям здоровья.

Пневмоний в Витебске очень много. Как минимум в 2-3 раза больше (чем обычно. — «Радио Свобода»). Я помню эпидемию 2009 года, когда у нас был свиной грипп, то такого не было, чтобы у нас 4 больницы были закрыты под пневмонии. То есть каждая реанимация как-то справлялась. Но чтобы целыми госпиталями закрывались, не было такого.

Не хочется быть Нострадамусом, но у нас может повториться итальянский сценарий, ведь пациентов везут много и одновременно. И это люди, которым уже нужна помощь — у них односторонние или двухсторонние пневмонии, им нужно антибиотики, превентивная терапия, с чем нельзя справиться дома.

В железнодорожной больнице в пятницу было 5 подтвержденных случаев коронавируса. Реаниматологи работают на износ. Ранее отделение реанимации занимало 6 коек, теперь оно распространилось на весь этаж. Операционная закрыта — там лежат пациенты, которым нужен ИВЛ и кислород. Все плановые операции отменены, об этом нет даже речи.

В детской больнице четыре отделения отдали под пневмонию. Нельзя сказать, что детки не болеют, но они болеют намного легче. В детском нет ни одного ребенка на ИВЛ. Но они болеют, они носители. И то, что у нас сейчас открыты детские садики и школы — это катастрофа.

Сейчас железнодорожная больница не принимает пациентов, перепрофилируют и больницу скорой медицинской помощи. Ее терапевтический корпус будут закрывать под прием пневмоний. И единственная больница, которая сможет экстренно помогать хирургическим, кардио-, невропациентам, — это областной госпиталь. А там полторы тысячи коек. Не знаю, как эти бедные врачи выдержат.

В приемный покой за сутки прибывает около 60 пациентов, там даже не успевают брать мазок. Но зная, как работает наша система, я не уверена, что кто-то что-то делает с мазками, которые мы берем.

У нас очень любят переписывать истории болезни, и нас заставляют это делать. Мы хорошо знаем, как пропадают данные об анализах пациентов. Настоящих данных у нас никогда не будет.

Витебская область открыта для всех, кроме военных и милиционеров. Сотрудникам МВД и военным запрещено выезжать и въезжать в нашу область. А другое население, я так понимаю, никому не нужно. Якобы это карантинные меры, но мне в это не верится.

Медперсонал тоже болеет. И катаральных много, и пневмонии есть. Наша медсестра лежит с двухсторонней пневмонией. У нее мазок (на коронавирус. — «Радио Свобода») никто не брал. Еще в одном госпитале болеет реаниматолог и медсестра — наверное, заразились от своих же пациентов. Мы просто жаловаться не привыкли. Все привыкли к такому, что кровь из носа на смену нужно выйти. Много у кого есть эти классические симптомы, но мы просто выходим на работу, ведь нас не так уж много. Возьмем те же распоряжению местного отдела здравоохранения, что каждый медработник должен перед приходом на работу измерять температуру и записывать в какие-то листы. Мы ее не меряем, просто пишем 36,6 и проходим дальше, ведь знаем, что у половины будет повышенная температура. Мы продолжаем работать, ведь куда нам деваться.

Теперь нужно проинформировать население о том, как правильно мыть руки, пользоваться дозаторами с дезсредствами. О том, что не нужно ходить по торговым центрам и выбирать себе новую пару колготок или бусы. А если надо хлеб — сходили за хлебом и сидите дома. А в нашем понимании сидеть дома — это отдать детей бабушкам и дедушкам, собраться 20 человек и поехать на шашлыки. Этого делать сейчас нельзя.

Нужно подавать сведения о количестве больных. А не так, как у нас: неизвестно, что они пишут. Мы, врачи, сами не понимаем, что они имеют в виду. Надо давать статистику, как во всем мире.

Обложка: Branimir Balogović

Обсудите этот текст на Facebook