Меркаванне«Это градостроительный труп»: В каком стиле нужно застраивать Минск, чтобы не был винегрет
Можем ли мы еще что-то спасти?
Как и многие города, пережившие смены власти и политических режимов, Минск представляет собой винегрет из разных архитектурных стилей. Но в последнее время сталинские многоэтажки разбавляются махинами вроде «экс-Кемпински», а на месте троллейбусного депо планируют построить целый жилой квартал, который уже успели окрестить «спальником в центре города».
Спросили архитекторов возрастом от 23 до 45 лет, в каком стиле лучше строить в Минске, чтобы по крайней мере в центре образовался единый ансамбль. Неужели стоит возродить «сталинский ампир»?
Текст:
ТАМАРА КОЛОС
Фото:
Евгений Ерчак
«Устаревшая архитектура, да еще и в плохом исполнении»
ПАВЕЛ НИЩЕНКО
архитектор-градостроитель
— Каждая застройка должна соответствовать своей эпохе. В Минске это четко прослеживается: есть несколько зданий барокко, классицизма, модерна, конструктивизма, модернизма. Но главный ансамбль образует застройка 50-х, так называемый сталинский неоклассицизм.
Минску очень повезло — здесь был реализованы идеи лучших советских архитекторов в большом объеме и в одно время. Эта застройка в сочетании с водно-зеленым диаметром города образует уникальный ансамбль, который заслуженно претендует на внесение в список наследия Юнеско.
Если мы посмотрим более детально, то увидим, в этот ансамбль встроены здания других стилей, например, на площади Ленина есть неороманский красный костел, фрагмент эклектичной застройки 19 века, дом правительства из 30-х и так далее. Это значит, что архитектором не нужно копировать какой-то стиль, а следует строить в соответствии с 2019 годом, используя современные идеи и материалы. Но при этом стоит учитывать контекст и окружающую застройку, тогда и получится ансамбль.
Антипримеры — Дом у Троицкого, новый торговый центр на Немиге («Метрополь» — прим. редакции), да и вся застройка Зыбицкой, это стилистически и морально устаревшая архитектура, да еще и в плохом исполнении. Хорошие примеры — кинотеатр «Пионер», который построен в актуальной в свое время архитектуре, но не подавляет окружающие здания, а контрастирует и взаимодействует с ними. Или новый музей ВОВ: не скажу, что мне нравится архитектура, но здание расположено очень уместно.
Решение в том, чтобы застройщики следовали генплану и градостроительным регламентам, где и указаны основные параметры застройки, и перестали застраивать зеленые территории города. Тогда и получится единый ансамбль, а контролировать это должен сам город, комитет архитектуры и градостроительства.
«Чтобы копировать соседние здания, нужно обладать определенной дерзостью, граничащей с безумием»
АННА САЛИВОН
архитектор
— Я считаю, что «сталинки» не стоит строить ни в центре города, ни где-либо еще. Вообще, строить в 2019-м то, что пытается быть похожим на возведенное в 49-м, дурной тон. Каждому времени — своя архитектура, эта позиция закреплена в ряде международных документов, в том числе в Венецианской хартии. Мы все же судим по архитектуре о времени, и хотелось бы, чтобы наше время выработало свой архитектурный язык.
Само понятие стиля в современной архитектуре не слишком актуально, это термин из 18–19 века, он не используется в профессиональной среде. Если говорить о том, как застраивать центр (хотя мне хочется инфантильно заорать: «Руки прочь от центра!»), то я бы, скорее, руководствовалась связанностью, проницаемостью пространства, сохранением сложившейся морфологии и, естественно, соблюдением требований к этажности. Например, если мы говорим об ансамбле проспекта, очень важно, чтобы не просматривалось то, что за зданиями.
Эти пункты актуальны не только для центра, но и для любой застройки в принципе. А стиль — мы же не говорим, какой карниз нужно лепить на фасад, чтобы было похоже на соседние дома. Если вспомнить бизнес-центр на Октябрьской площади, то «Дана» как раз пыталась слепить эдакое чудище Франкенштейна: добавить к костяку элементы окружающей архитектуры. Но мне кажется достаточно очевидным, что это устаревшая тема.
Если говорить о возведении полных муляжей, то даже с эстетической точки зрения это не слишком верный подход. Чтобы делать что-то подобное, лоб в лоб, на соседние здания, нужно обладать, на мой взгляд, определенной дерзостью, граничащей с безумием.
«Имитация и подстраивание под старые стили выглядит попросту пошло»
ИЛЬЯ ЯЦЕВИЧ
главный архитектор проектов
— Любой город, который существует дольше, чем один архитектурный стиль, пережил смену нескольких общественно-политических режимов, исторических эпохи и продолжает жить и развиваться, как раз «архитектурную солянку» и будет напоминать. Вопрос в другом, как в городе уживаются между собой здания и квартал из разных эпох, спорят друг с другом, уничтожают по воле правящих элит своих предшественников или мирно сосуществуют, плавно перетекают и гармонично подстраиваются к соседям.
В Минске мы наблюдаем как раз драматичный вариант со сносом, уничтожением и отрицанием ранее созданного то по указу царской и советской власти, то по попустительству современности.
Тем не менее, нет другого пути, кроме как проектировать новые здания в духе современности. Следование традициям прошлого, по крайней мере сохранение внешнего облика, деталей и материалов, уместно и необходимо только при реставрации или восстановлении утраченных объектов. Имитация и подстраивание под старые стили выглядит попросту пошло. Красноречивые примеры тому — новая застройка Зыбицкой, строящийся бизнес-центр Даны на Октябрьской площади. Если нужно встроить новое здание в существующую старую застройку, следует брать как базис основные пропорции окружающей застройки, модули окон, дверей, декоративных элементов, переосмысливая их и создавая на их основе новый объект (нечто вроде гданьских набережных).
Среда обитания человека должна быть комфортной. «Человейник» подразумевает скученную высокоплотную угнетающую застройку. Оптимальная этажность жилой застройки — 5–7 этажей, с несколькими акцентами, до 8—9 этажей максимум. Дворовые территории — интимные, полузамкнутые, с разнообразием озеленения, площадок для отдыха. То, что дворы должны быть без машин — это уже несколько лет как требование ТНПА, размещение парковок и даже просто проездов во дворах ГАИ попросту не согласовывает, так что эту строчку как отличительную черту из рекламных кампаний застройщики могут вычеркивать. Но машиноместа обязаны иметься, и не в паркинге за километр от дома, а в идеале в одном комплексе с жилым домом, и это должен быть стандарт, а не элитарная черта.
Архитектурным решениям следует быть разнообразными и нетиповыми. При этом необязательно делать дорогие консольные балконы по два метра шириной или завешивать все фасады алюминием, чтобы достигнуть выразительной архитектуры. Сама застройка должна быть интегрированной, с размещением на первых этажах организаций сферы услуг, небольших офисов, с формированием уличных пространств, а не перетекающими один в другой пустырями. В самих домах должны быть не только стеклянные двери и опрятные подъезды, но и лобби, общие пространства. Да и планировка квартир должна предусматривать не только прихожую, спальню, ванную и кухню, но еще и минимальные гардеробную и кладовую.
К сожалению, на эту идеальную картину накладывает отпечаток отечественная экономическая модель, и слишком часто начинается поиск компромисса, приводящий к порой значительным упрощениям. Поэтому нет, если рассматривать жилую застройку в комплексе параметров, я не могу выделить ни одной, которая могла бы претендовать на образец. Хотя совершенно определенно, что в Минске и окрестностях появляются объекты, постепенно к такому идеалу приближающиеся.
«Минск, который построен за последние 20 лет, никуда не денется»
ЮРИЙ ТАУБКИН
архитектор, соорганизатор Minsk Design Week
— Стилистика не имеет значения. Гораздо важнее такие вещи, как пропорция, гармония по высотам, уместность относительно масштаба застройки, общий рисунок здания, конфигурация. В отличие от инженера, архитектор должен заниматься не только функциями, но и эстетикой, создавать гармоничную среду обитания.
Проблема Минска не в «плохой» новой архитектуре — нет, хватает хорошей. Дело в неуместности посадки этой архитектуры. Тот же не-Кемпински с архитектурной точки зрения нормальное здание — просто оно посажено неуместно, разрезает водно-зеленый диаметр. По своему масштабу, массе гостиница выглядит больше, чем цирк, который до этого являлся доминантой архитектуры.
У меня такое впечатление, что в беларуской архитектуре ярко выражен мачизм — стремление сделать что-то более доминантное. Думаю, здесь дело не в архитекторах — это запрос заказчика. Много архитекторов без работы, и можно найти того, кто готов поставить свою подпись под запросом, который противоречит профессиональной этике.
Мы все понимаем, что тот Минск, который построен за последние 20 лет, никуда не денется. Дом Чижа, который навис над Троицким, не снесут, как и не-Кемпински. Я практически в этом убежден: представьте, какие ресурсы на это потребуются. Если исходить из нынешней экономической ситуации и потенциального прогноза, то огромный дом в центре города с элитным жильем не снесут никогда.
Я не считаю сталинский ампир большой исторической заслугой. Наоборот, мне кажется, что новая сталинская застройка, которую в 44-м году придумали московские архитекторы, положила начало разрушению исторического города, который Машеров впоследствии благополучно добил.
Сложно говорить об архитектуре в отрыве от социальных аспектов. Например, Машеров захотел метро в Минске, и потому нагнал сюда миллион людей — это слишком быстрое развитие для города. В итоге у нас сегодня слишком много людей, слишком много спальных районов, и людям, в общем-то, все равно, где жить, лишь бы был свой дом.
Мой знакомый, ландшафтный архитектор Андрей Коровянский как-то назвал Минск «градостроительным трупом». Я уже прошел все пять стадий принятия смерти: отрицание, злость, торг, депрессия, принятие. Теперь я принимаю, что все — больше мы с Минском ничего не сможем сделать. Конечно, руки опускать нельзя, но и сильно волноваться тоже не стоит.
Например, нам кажется, что Октябрьской площади все, конец. Но ее еще можно спасти, допустим, высадить деревья как в Александровском сквере, вернуть нулевой километр в почтамт и поставить девочку с гусем. И все, центр города станет уже приличней.
«Точно уеду из Беларуси, когда бизнес-центр на Октябрьской будет достроен»
АНДРЕЙ КРОХИН
архитектор
— В современной архитектуре практически стерлось такое понятие как «стиль». Оно используется в основном либо заказчиком, либо архитектором, который преподносит себя не совсем как специалист широкого профиля, а, скорее, как дизайнер (не в обиду дизайнерам будь сказано).
Если говорить про наш центр, то здесь в первую очередь следует ориентироваться на пропорции и форму, которая у нас очень сильно страдает, особенно у тех, кто его застраивает. То, что построила Dana Holdings в центре города, совсем не пропорционально. Это основная проблема постройки. Даже эклектический трэш отходит на задний план, потому что этот агрегат размером как сама площадь. Я для себя уже решил, что точно уеду из Беларуси, когда бизнес-центр будет достроен.
Думаю, здесь следует спрашивать, не как застраивать городской центр, а как организовать процесс проектирования. О застройке центра написана не одна книга и диссертация, над этим работает множество строительных и проектировочных компаний в мире. У нас также есть соответствующие специалисты, просто они не допускаются к процессу проектирования.
Как говорят все архитекторы, «проблема не в нас, а в системе». Но мы — молодое поколение — в состоянии эту систему поменять. Хотя уже что-то не особо верится.