Игорь Ильяш, муж Екатерины Андреевой, рассказал в фейсбуке о роли ГУБОПиК в деле журналисток БЕЛСАТ.

— О роли ГУБОПиКа в деле Екатерины Андреевой и Дарьи Чульцовой.

Про судью Наталью Бугук, помощницу прокурора Алину Касьянчик, а также следователей Игоря Куриловича и Игоря Куделю за последнее время было сказано немало. Эти люди действительно заслуживают того, чтобы стать символами беззакония и репрессий. Однако к делу Кати и Даши имеют отношение не только они. Есть и те, кто остался в тени, но чья роль в этой истории была, вероятно, не менее значимой. Сейчас я говорю о ГУБОПиКе.

В официальных документах ГУБОПиК фигурирует в качестве органа, занимающегося оперативным сопровождением следствия. Но учитывая, что никакого следствия де-факто не проводилось (Курилович и Куделя просто постановили считать онлайн-репортаж преступлением), то и сопровождать-то было нечего — ну разве что бойцы Карпенкова меняли бумагу в принтере у следователей. То есть, совершенно непонятно, для чего вообще это подразделение привлекали. При этом есть вещи очевидные: в нынешней пищевой цепочке силовиков ГУБОПиК находится гораздо выше Фрунзенского РОСК и уж тем более юного лейтенанта Кудели, начинавшего следствие по этому делу. Так что, скорее, РОСК взялся за журналистов с подачи ГУБОПиКа, а не наоборот. Тем более, что в последнее время именно ГУБОПиК активно занимается прессой.

1) Как известно, 15 ноября задержание Кати и Даши производила смешанная группа: свидетели рассказывали примерно о 8-10 силовиках. Некоторые из них имели нашивки «спецназ» на камуфляже, а некоторые были в штатском и с оружием. Скорее всего, люди в штатском — это были как раз сотрудники ГУБОПиК. Известно, что именно «губопики» принимали активное участие в зачистке домов на «площади Перемен». Об этом свидетельствуют как фотографии, запечатлевшие людей в характерной для бойцов Карпенкова форме одежды, так и рассказы очевидцев.

Катю выводят из дома и сажают не в бусик или автозак, а в легковой гражданский автомобиль. На суде она рассказывала, что еще в машине по пути в РУВД силовики (не исключено, что как раз сотрудники ГУБОПиКа) угрожали ей уголовным делом. «Ты поедешь на 10 лет на зону ментам форму шить!» — кричали они. Хотя на тот момент Катя еще не фигурант уголовного дела — формально она задержана за административное правонарушение. Следственная группа прибудет в квартиру на Сморговском тракте только через полтора часа, около 19:00. А постановление о признании подозреваемой будет вручено ей и вовсе лишь спустя сутки. Но на момент задержания по обвинению в нарушении КоАП силовики уже прекрасно знают, что дело будет и Катя получит реальный срок.

2) Как следует из озвученных на суде материалов, как минимум в двух следственных действиях ГУБОПиК официально засветился: речь идет о налётах на квартиру на Логойском тракте, которую мы с Катей снимали до декабря 2020 года.

Почему налёты? Потому что обе акции сложно назвать законным обыском. Силовики проникают в квартиру, используя ключ, изъятый у Кати. Первый «обыск» ГУБОПиК провел без моего присутствия и без присутствия владельца квартиры, не оставив даже копии протокола изъятого имущества. О том, что у нас забрали тетради, флешки, диктофон, бело-красно-белый флаг и наклейки, я узнал только на суде — то есть, меня даже постфактум не поставили в известность о вторжении в моё жилище. Во время второго налёта «губопики» застали меня в квартире. В итоге была конфискована моя техника, и я получил 15 суток ареста.

Однако в данном случае важен не столько сам факт беззакония, сколько избирательный интерес ГУБОПиКа именно к квартире, где мы жили. Обыск ведь проводился и по месту прописки Кати, у ее родных. Но туда отправляют обычных милиционеров, «губопикам» там неинтересно. А вот в квартиру на Логойском тракте они аж дважды наведываются.

3) В результате второго налёта ГУБОПиК получает доступ к моей личной и деловой переписке. Во-первых, фрагменты этих переписок зачем-то включают в материалы дела, хотя никакого отношения к предъявленному Кате обвинению они не имеют. Во-вторых, материалы моей переписки дают повод ГУБОПиКу надавить на одного из людей, имевших отношение к этому делу (не буду называть имя человека просто потому, что эта ситуация по факту ни на что не повлияла). В-третьих, мою переписку «сливают» пропагандисту Григорию Азарёнку. И последний пункт особенно любопытен.

4) Когда в январе Григорий Азарёнок посвятил Кате очередной выпуск своей человеконенавистнической программы, я подумал, что это только начало массированной пропагандистской атаки. Мы знаем, как это бывает по опыту «Белого легиона» или «дела БелТА»: слитые из материалов следствия данные потом централизованно прокручиваются на всех государственных телеканалах. Здесь же дальше Азарёнка информация не ушла. Почему? Да потому, что не было команды отрабатывать дело Кати и Даши централизованно.

Если вы не брезгливы и вам приходилось заходить на каналы Азарёнка, то вы могли обратить внимание: это не единственный случай, когда пропагандист использует «сливы» именно ГУБОПиКа. А если добавить к этому совсем уж очевидные вещи — взаимное облизывание и регулярные перепосты в телеграм-каналах пропагандиста и спецслужбы — то картина становится окончательно ясна. Азаренок находится в очень тесном контакте с ГУБОПиКом. Когда дело Кати и Даши готовили к передаче в суд, ГУБОПиКу понадобилась пропагандистская поддержка кейса, за который они отвечали. Достаточного влияния, чтобы организовать артподготовку по всему информационным каналам, у них не было. Поэтому решили воспользоваться услугами только своего подопечного — Гриши Азарёнка.

И вот, наконец, мы переходим к главному. Я предполагаю, что озвученные на СТВ тезисы про «иностранных агентов, с которыми в войну разбирался СМЕРШ» были не просто бреднями Азарёнка — скорее, это фантазии ГУБОПиКа. С учетом их гигантомании в плане фабрикации уголовных обвинений, я могу допустить, что дело было так. Изначально появилась шальная идея не просто посадить двух журналисток, а раскрутить большое показательное дело с «иностранными кукловодами» и более широким количеством фигурантов. В обвинительном акте ведь так и говорится: Катя и Даша совершили преступление «в сговоре с неустановленными лицами». Полагаю, что изначально одним из таких лиц хотели сделать меня.

Еще до того, как в квартире на «площади Перемен» закончился обыск, силовики начали меня искать. Сначала стучались по месту прописки Кати и утверждали, что она якобы просит меня лично приехать в РУВД. Потом сотрудники СК и милиции приходят по месту моей прописки. Ни там, ни там меня не оказалось. Да и вообще, найти меня в течение недели не удалось. Поэтому Кате пришлось лепить обвинение из того, что было — ну, просто стрим.

Но ГУБОПиК не оставлял надежду найти след «иностранных кукловодов». Именно поэтому они подшивают к делу мои переписки именно с зарубежными коллегами. Но там настолько все прозрачно, что дальше раскручивать было нечего — такой материал сгодится только для Азарёнка. Однако активная вовлеченность ГУБОПиКа в это дело очевидна.

Я полагаю, что ГУБОПиК был если не заказчиком преследования Кати и Даши, то как минимум его координатором и куратором вплоть до поступления материалов в суд. Но решение по поводу приговора принимали, конечно, в другом месте. Дело Кати и Даши стало фактором международной политики, а на этом уровне ГУБОПиК решений не принимает. Допускаю, что ничем не мотивированная недельная пауза между первым и вторым заседанием суда объясняется именно этим: все ждали сигнала от Лукашенко. Вряд ли столь жестокий приговор мог быть вынесен без отмашки с самого верха.