Гомельчанин Макар уже не первый год живет в Польше, занимается моделингом и ездит на показы в Европу. Мы хотели узнать у Макара что-то новое про этот бизнес или развенчать стереотипы «наркотики-алкоголь-работа через постель», но оказалось, что все так оно и есть: наркотики-алкоголь-работа через постель.

Текст

Максим Немцов

Работал там, где давали деньги

Я никогда не грезил о моделинге. В детстве хотел стать кем угодно, но всегда приходилось работать там, где давали деньги — от строительства до журналистики, схема стандартная. А в модельный бизнес я попал совершенно случайно, это произошло два года назад. В то время я работал в муниципалитете польского города Сопот, и нам понадобилось создать фотопроект по продвижению города на европейском рынке туризма. До этого момента я особо не светил лицом, да и фотографироваться не любил в принципе. Но глава моего отдела — такая 30-летняя дамочка в теме — все-таки смогла уломать меня с помощью, пожалуй, самого убедительного аргумента: съемки должны были проходить в рабочее время.

Задумка была такая: я хожу по всяким городским достопримечательностям и просто придаю кадру динамики. Проект выставили в Париже. Эти снимки и еще один фотосет у известного польского фотографа, неожиданно подаренный хорошей подругой, помогли мне попасть в агентство GAGAMODELS. Правда, высылал их не я, это сделали мои знакомые. Это все к тому, что я никогда не занимался своим продвижением в сфере, все произошло очень спонтанно и исключительно по вине моего окружения.

Начинаешь спать с букером — получаешь кучу предложений

В хороших европейских агентствах модель практически не имеет права делать что-либо самостоятельно, всеми вопросами занимается закрепленный за каждым агент — можно сказать, вторая мама. Агент находится в постоянном поиске работы для своего подопечного и занимается его продвижением. Поэтому один из самых важных моментов в моделинге — найти хорошего букера. Я знаю кучу историй про людей, которые сидели практически без работы чуть ли не по шесть месяцев подряд. Но как только ребята меняли агента, все налаживалось.

Хотя и здесь не без нюансов, конечно. Такая простая и достаточно типичная история —  когда мальчик, который нигде до этого не светился, начинает спать со своим букером и вдруг получает миллиард предложений. Понятно, что агент подсовывает его всем и всюду в первую очередь — он же любимчик. Поэтому нужно стараться поддерживать хорошие отношения со своим агентством, иначе можно остаться без работы на несколько лет, тупо торгуя лицом в каталоге моделей.

Но с ходу подкидывать работу никто не собирается, особенно если ты новичок. Первое время я продолжал жить в Сопоте, и мне было лень ездить в Варшаву на всякие кастинги — вся движуха происходит в столице. Да, я выезжал в Берлин на фотосъемку для журнала, и этот опыт оказался не самым интересным. Но как только я переехал в Варшаву, моделинг стал моим главным способом поиска средств к существованию — у меня появилось свободное время плюс не было необходимости платить огромные деньги за транспорт из Сопота в Варшаву. Короче, жить можно. Если после учебы ты приходишь на условный кастинг и не проходишь его, нестрашно — ведь тебе не нужно отбивать деньги.

Уже котируется не красота, а оригинальность

Очень многое зависит от национального рынка. Не меньше — от того, насколько ты крут. У меня есть знакомые девочки, которые работают по всему миру — сегодня они в Токио, завтра в Нью-Йорке. Это постоянная работа. У них очень интересная внешность и хорошие букеры — это и есть два основных критерия успеха в этом бизнесе. В качестве обратного примера — агентство Lumpen, в котором работают всего три–четыре человека плюс один букер. Они просто не вытягивают набранный объем моделей. И я бы не сказал, что там некрасивые люди, нет — есть очень интересные ребята. Просто не хватает специалистов, которые должны заниматься продвижением.

Условные 90–60–90 уже никому неинтересны, 90-е с их модой на худобу уже давно прошли. Сейчас котируется не столько красота, сколько оригинальность — вот что действительно важно. Теперь дизайнеры могут забукировать полного человека, а некоторые девочки вообще работают до 35 лет — это нормально. Но рыночные запросы, конечно, разнятся — где-нибудь в Париже любят более худеньких, в Турции — накачанных. Многое зависит непосредственно от дизайнеров, некоторые предпочитают определенный типаж. Например, кто-то симпатизирует забитым моделям — таких и выберут. Или вдруг перемкнуло, что только рыжие нужны — по-разному бывает.

Постоянная борьба со следами бодуна

Как проходит рабочий день модели? Ранний подъем, несколько кастингов, потуги выглядеть более-менее в форме и, конечно же, самое главное — постоянная борьба со следами бодуна, потому что тусовки в основном бесплатные, и не употреблять спиртное практически невозможно. А вечером опять напиваться на каком-нибудь биеннале. В дни показов все по-другому. В Европе они обычно длятся около трех–четырех часов, вне зависимости от времени суток — ты просто выходишь, делаешь свое дело, и все. В Польше все происходит немножко иначе, система такая: приходишь на примерки к 8–9 утра и можешь тупо просидеть весь день с книжкой в углу, периодически слоняясь от одного стилиста к другому. А если показ длится больше двух–трех дней, все действо превращается в такую пьянку, что всем участвующим выдают очки с темными стеклами.

Ни о какой защите прав речи даже не идет

Самый большой подводный камень — отсутствие профсоюза и социальных гарантий, ни о какой защите прав речи даже не идет. С оплатой тоже проблемы — если ты уезжаешь на контракт, заказчик не оплачивает твои расходы. Все траты — такси из аэропорта, сам перелет, проживание, карманные деньги — записывают в стейтмент, из которого очень сложно выбраться. Если приезжаешь на Fashion Week в Париж, Лондон или Милан, агентство берет максимальную плату за жилье — за комнату, в который живет три–четыре человека, ты будешь платить по 30 евро в сутки. И после всех предварительных кастингов твой стейтмент доходит до отметки в 600 евро, а за один показ могут дать 300–400 — для того, чтобы уйти в ноль и просто погасить долг, нужно принять участие хотя бы в двух–трех показах.

С вырванными волосами я не сталкивался

Я слышал о жестких отношениях между моделями, но сам такого не встречал. Да, частенько возникают ситуации типа «Ребят, а где тут кастинг? — А не скажу!». Но я, если честно, не совсем понимаю, в шутку это говорится или на самом деле. С вырванными волосами я не сталкивался. Вернее, сталкивался по касательной. Вот, например, идет лысый чувак, а второй лысый, который в сторонке стоит и наблюдает, говорит: «Нужно отп...дить его, чтобы я один лысый остался на кастинге». Но опять же — это все больше в шутку, как мне кажется.

Секс и наркотики

На самом деле гомосексуальным моделям намного проще, чем гетеросексуальным. Практически все дизайнеры — геи. Однажды у меня произошла такая история в Париже, не буду называть бренд: дизайнер подошел ко мне и сказал: «Все с тобой хорошо, но есть одна маленькая проблемка — ты не гей». И это может стать препятствием. Вообще я люблю геев и хорошо к ним отношусь, но сам я — не из их числа, и в такие моменты я чувствую себя женщиной, которая подает на работодателя в суд из-за всяких харассментов — это не самое приятное ощущение. Я сталкивался с пятнадцатилетними девочками, которые вели диалоги о том, что им сложно бороться с кокаиновой зависимостью. А они ведь даже в школу не ходят, потому что работы много — развитие останавливается на уровне 10-летнего ребенка. Хочется обнять таких и поплакать вместе, а лучше — к родителям отвезти. Мальчики не так падки на наркотики, ведь им нужно держать себя в форме, а девочки зачастую подсаживаются на стимуляторы, которые способствуют похудению. Дело в том, что в Европе наркотики гораздо доступнее, чем в Беларуси или России. Какому-нибудь беларускому обывателю это покажется странным, наверное, но на тусовках в Париже или Милане директор твоего агентства может насыпать на блюдо несколько дорожек кокаина и предлагать всем присутствующим. На Западе потребление наркотиков рассматривается как потребление спиртного.

Признание и деньги

Я состою в дополнительных агентствах в Германии, Италии и Франции. Во всех этих странах я уже успел поработать — в основном это были журнальные съемки, хотя в Fashion Week я тоже участвовал. Мой знакомый очень классно пошутил по этому поводу: если ты делаешь лукбук для Антонио Залупинни, то всем будет пофиг. А если ты показываешь коллекцию Антонио Залупинни на Fashion Week, можешь даже не говорить о том, что показывал его коллекцию — просто скажи, что работал на Fashion Week. Короче, у меня не было контрактов с именитыми зарубежными брендами, хотя я успел посотрудничать со всеми польскими дизайнерами.

Денег мало, но если хорошо работаешь — будет больше, уравнение классическое. Самые большие деньги — на долгих азиатских контрактах. В Европе, насколько мне известно, мало кто зарабатывает бешеные суммы. Но в Азии нужно работать по 24 часа в сутки, да и не каждый может бросить все свои дела и обязанности на три месяца. Но, скажем так, жить в Польше и время от времени заниматься моделингом в качестве дополнительной работы — почему нет? Правда, некоторую часть заработанного сжирает дурацкая система налогообложения плюс агентство берет комиссию, в моем случае 20 %. А деньги платят не сразу, месяца через два. Грубо говоря, я получаю за показ условные 800 злотых, и только спустя несколько месяцев на карточку падают 500. Но, так или иначе, деньги нормальные — мало где можно заработать столько за день.