Про диггеров — исследователей городских подземелий — часто писали лет 10–15 назад, но постепенно интерес к ним поугас, и медиа переключились на новых героев: фудхантеров, блогеров, стримеров и прочих хипстеров. Но диггеры из подземелий не ушли и продолжают исследовать ливнестоки и станции метро. The Village Беларусь публикует пять историй из жизни столичных диггеров.

С последнего класса школы мы с друзьями начали активно заниматься диггерством, или диггингом: исследованием рукотворных городских подземелий. Прямо за нашей школой проходила часть Слепянского коллектора, а за лесочком было сразу три отличных недостроя с глубокими подвалами. Коллекторы и подвалы длинные и разветвленные, места для прогулок хватало: наши походы могли длиться долгие часы и приводить к неожиданным встречам и открытиям.

Началось все еще классе в десятом школы: все парни класса «сачканули» физкультуру и пошли в коллектор, один из люков в который был прямо за школой. Сделали факелы из тростника, который рос на болотце, и полезли. Прошли немного: пару сотен метров, до ближайшего открытого люка. Кажется, тогда никому не понравилось. Но еще через годик мы с приятелем решили попробовать снова — и тут уже нам открылся новый дивный мир.

Начинали мы с коллектора за школой и подвалов заброшенных и действующих НИИ, потом освоили подземную речку Немигу и другие известные в городе «заброшки»: «Колизей», «Триплтауэр», «Лямбду», «Больничку» и другие.

Кроме нас, конечно же, существовали еще ребята, которые занимались тем же самым, но мы о них не слышали. Видели лишь надписи на стенах коллекторов да огарки свечей и перегоревшие лампочки в разных местах. Интернет в Беларуси тогда был в зачаточном состоянии, поэтому частенько советов было спросить не у кого, приходилось до всего доходить своим умом или выискивать скудную информацию в газетных заметках про метрострой и Немигу.

Но оказалось, что подобное притягивает подобное, и других подземных исследователей мы встретили аккурат под землей.

История 1

С елкой под землей

В декабре 2001­–го мы с другом пошли в Слепянский коллектор: он был ближе всего. Время от времени коммунальщики пытались заваливать люки бетонными плитами, но это помогало ненадолго: их очень быстро стаскивали. Иногда по свежим следам на снегу можно было понять, что кто-то снова «забросился», но это в целом мало кого интересовало: открытые люки были сильно в стороне от пешеходных дорожек, да и как сторонний человек поймет, кто там полез под землю: самозваные диггеры или коммунальные работники?

Спустились, идем. Долго ли, коротко ли, — а за одним из поворотов коллектора слышим голоса, а потом увидели свет и людей. Там был небольшой участок, абсолютно чистый и от воды, и от песка на полу, и открытых выходов рядом нет — холодом не тянет. Вообще в коллекторе, если большинство люков закрыты как положено, то температура держится на уровне примерно +8 градусов зимой и лишь немного теплее летом. И вот уже отличное место для тусовок, если свободной «хаты» не нашлось: относительно тепло, не дует и, главное, соседи на шум не пожалуются!

Их там сидело десять человек: несколько знакомых из параллельных классов и их приятели, в том числе три девушки. Сидели себе, насколько это было удобно в круглой трубе диаметром два метра, пиво попивали. Некоторые из них тоже время от времени обследовали коллектор, так что с полным правом называли себя диггерами.

Мы посидели с ребятами какое-то время. В то время у меня была пленочная «мыльница»-автомат Zenit 620, время от времени мы что-нибудь снимали под землей. Поэтому сфоткали ребят и вторым кадром снялись сами вместе с ними. После чего пошли дальше: у нас был план по обследованию одного из дальних ответвлений коллектора, а морозной зимой, в период низкой воды в системе, это было удобно делать.

Спустя пару недель — был вечер то ли первого, то ли второго января — мы с другом после празднования Нового года снова спустились в коллектор. И в том же самом месте снова встретили тех самых ребят: оказалось, что они прямо там и встречали Новый год, и даже небольшую живую елку туда затащили. Потом эта елка еще долго лежала в коллекторе, и мы ее показывали новичкам и рассказывали, откуда она тут взялась.

Ребята тогда сидели в сухом участке коллектора, но чаще всего под ногами постоянно что-то есть: то дождевая вода течет, то застоявшаяся дождевая вода стоит, то наносы песка (иногда очень сильные — до полуметра высотой), то всякий мусор. Иной раз даже рамы велосипедов валяются! Но чаще всего под ногами именно вода. И даже если ее совсем немного — по щиколотку — то сапоги лучше обувать высокие, выше колена: когда идешь, брызги поднимаются высоко, и штаны можно промочить за пять минут. Кстати, по канализации диггеры не лазят: канализация — это там, где фекалии из туалета текут. Диггеры же люди чистоплотные и романтичные и потому предпочитают дождевую воду.

История 2

Вы просили воду — я дал вам воду

Однажды весной — точно помню, что было это на Пасху — мы с товарищем решили впервые исследовать коллектор за «девяткой». Так мы называли огромный бетонный цилиндр высотой девять метров с единственной лестницей у стены, ведущей наверх. Тут почти всегда была открыта крышка люка (хотя ее тоже иной раз прижимали массивной бетонной плитой): этот выход находился на опушке леса возле разбитой дороги, ведущей к водозаборной скважине, никто тут случайно не ходит.

Здесь под землей сходились сразу три трубы, при этом из двух активно лилась вода. Дальше тоннель увеличивался до 2,5 метра в диаметре, и высота воды на полу сильно поднималась: ее резко становилось по колено. И еще оттуда, из трубы, постоянно вылетали летучие мыши. В общем, продолжение коллектора для новичков выглядело страшновато.

Мы еще не знали, что нас там ждет, поэтому отправились в путь пораньше. Когда впервые идешь неизвестным путем — по коллектору ли или по лесной тропе — дорога кажется долгой. А тут еще и люки на поверхность не встречались.

Так мы дошли до огромной камеры и поразились ее высоте. Уже после я веревочкой специально измерил высоту: вышло 19 метров, поэтому мы округлили до двадцати метров и стали звать «двадцаткой». С тех пор, когда мы сюда приводили перворазников, то перед самой «двадцаткой» выключали свет, подводили новичков поближе к центру и, направив фонарики вверх, зажигали. Такие огромные конструкции, закопанные глубоко под землей — а ведь это примерно семь этажей! — всегда производят впечатление.

Тут, в «двадцатке», оказалась система маршевых лестниц, и мы поднялись наверх, откуда еле пробивались лучики света. Но здесь вместо крышки люка просто лежала массивная бетонная плита, которую в одиночку на узкой лестнице, конечно, никак не приподнимешь изнутри. А где-то на промежуточных маршах лестницы почему-то лежали кости, судя по размерам — какого-то крупного животного вроде коровы. Мы взяли относительно маленькую реберную кость и просунули ее под бетонную плиту, чтобы потом попытаться с поверхности отыскать это место.

Решили, что не будем возвращаться и пойдем дальше. Здесь стали то и дело встречаться летучие мыши. Мы тогда не знали всей правды про них и были в плену стереотипов, что, якобы, их стая может наброситься и растерзать человека по кусочкам. Чем дальше мы шли — тем чаще встречались мыши, и мы рассудили, что где-то впереди должно быть место, через которое они попадают под землю, а раз так — то, возможно, мы сможем там выбраться на поверхность.

Наконец, мы пришли к какому-то сочленению коллекторов с водопадиком и бассейном-отстойником. Тут же была лестница и люк наверх. Внизу такой камеры всегда свободно, а потом лаз сужается до узкой трубы, в котором для двоих человек места нет. Поэтому люки приходится открывать в одиночку, причем чаще всего делать это головой или плечами, чтобы хорошенько приложить усилие. Поначалу крышка люка никак не поддавалась, и мы уже успели слегка приуныть. Но потом, когда я уперся посильнее, крышка чуть подалась, всего на какой-то сантиметр, и радостно ухнула обратно. Отдохнув и перегруппировавшись, я снова стал упираться в нее плечами — и вот она уже поползла в сторону. В этот момент мне за шиворот полилась какая-то мутная вода, посыпались картофельные очистки и прочий мусор. Но крышку все же удалось сдвинуть достаточно, чтобы высунуть голову и оглядеться.

Оказалось, что мы вылезли посреди чьего-то огорода в частном секторе по улице Болотной! А крышка люка не хотела поддаваться потому, что на ней, среди всякой ботвы для свиней, лежал добрый кусок рельса.

Едва мы оба вылезли и отряхнулись, как появилась хозяйка подворья и спросила, что мы тут делаем. Мы ответили, что являемся сотрудниками водоканала и что прямо сейчас подключаем в районе горячую воду: раньше надо было ходить за холодной водой к колонке, а сейчас мы горячую прямо в дом проведем. Вид у нас был такой, что сложно не поверить: сапоги почти по пояс, брезентовые куртки, оранжевые каски, налобные фонарики и монтировки. Бабуля еще спросила: неужто мы и в святой праздник работаем? — на что мы махнули рукой и сказали, что нам и днем, и ночью покоя нет. Отметили это место у себя в атласе и ушли в хитросплетение степянских переулков.

На поиск выхода из «двадцатки» мы потом потратили еще несколько дней: в лесу у «девятки» прикинули направление и пошли вперед, попутно вскрывая все попадающиеся на дороге люки. Смартфон с навигатором тогда стоил, как чехол от самолета, и мы со своей стипендией копили бы на него долгие годы. Так что приходилось просто прочесывать местность. В конце концов, нашли нашу торчащую кость из-под огромной бетонной плиты недалеко от здания милиции. Эту плиту мы втроем еле смогли сдвинуть, чтобы забраться внутрь.

Но там, у выхода из «двадцатки», мы тусовались очень аккуратно: все-таки милиция под боком. Вообще у диггеров паранойя всегда работает в ждущем режиме, не выключаясь. Опасностей подстерегает много: камни и промоины под ногами, штыри, свисающие сверху, возможный дождь на поверхности, а еще метростроевцы, вохры, милиция… Так что неудивительно, что в такой ситуации чувствуешь легкую дрожь в коленках и тут же начинаешь активировать план Б: «сматываемся!». Но не всегда.

История 3

Операция «Ириски»

Однажды мы с другом шли по коллектору и в какой-то момент вылезли из люка осмотреться и выяснить, где находимся. Был зимний вечер, на улице давно темно. Высунули головы с налобниками, поглядели налево-направо, сориентировались и спустились обратно. Проходит минута — сверху подходят некие люди и говорят примерно так:

— Это милиция, быстро все наверх!

Мы стоим, молчим, соображаем, что за дела такие. А ребята наверху продолжают и уже давай пугать то оружием, то тем, что сейчас спустятся. В общем-то, убежать от них не было проблемой: мы знали подземелье и знали, где спрятаться, у нас были фонари. А они и системы ходов не знают, и фонарики у них вряд ли есть. Но мы тогда были сильно младше и милиции боялись сильно больше. Подумали: ну, за лазание под землей-то уголовной ответственности нет, ладно уж, вылезем. Вылезли. Руки нам не заламывали, лицом в землю не укладывали и не били — просто потребовали показать, что в карманах, отвели к «бобику» и отвезли в отделение милиции. Еще по пути к машине один милиционер сказал другому: иди за ними сзади и смотри, чтобы ничего не выбросили из карманов.

Нас развели по разным кабинетам и устроили нечто вроде допроса, без протокола и свидетелей: что вы там делали, чем занимались сегодня, что в карманах? В карманах было много всего: фонарики, батарейки, подзорная труба, толстенный карандаш для отметок на стенах коллектора, ириски, запасные лампочки, веревка и прочая нужная под землей ерунда. Подробно объяснил, для чего нужен каждый предмет. Ну вот для чего может пригодиться старая советская брусковая тушь в коробочке? Все для того же: отметки в тюбингах делать.

Что делали? Вечером ко мне пришел Артем, смотрели по «видику» фильм. Как называется? Не помню, про боевые искусства, с Джетом Ли. Чай пили, конфеты ели.

— Откуда ириски?

— Артем притащил.

— А вот Артем утверждает, что это ты их ему дал.

Это, значит, милиционер перекрестный допрос проводит и пытается меня подловить на противоречиях. Но я-то знаю, откуда у меня конфеты, так что гну свою линию. Так в повторах ответов на одни и те же вопросы прошло минут двадцать, после чего нас обоих отпустили и не объяснили, что к чему. Но в коридоре я услышал разговор двух милиционеров:

— А чего этих малых задержали?

— Да там на улице какие-то пацаны напали на женщину, выхватили сумочку и смылись. А в сумочке было лишь пара баксов да ириски…

Люди, которые работают под землей официально — метростроевцы, работники разных «водоканалов» и т.п. — почти всегда относятся к диггерам настороженно. Как бы чего не сперли, как бы чего не вышло, как бы не убились на вверенной тебе территории, как бы чего не сломали, как бы не выведали какой страшный секрет (например, что машина для строительства метро опять сломалась). Иногда удается вызвать доверие: мол, я фотограф, пришел поснимать подземную красоту, а пропустил меня прораб наверху. И работники в забое часто верят, потому что рабочих на стройке очень много, а кто там в данный момент наверху главный, могут и не знать. Может, действительно Михал Иваныч разрешил. Особенно убедительным твой образ делает оранжевая жилетка и оранжевая каска: ну ясно же, что с такой экипировкой ты тут не просто так. Но иногда, случается, на диггеров косятся не только под землей.

История 4

Как бы чего не сдиггерили

Как-то полезли в коллектор с двумя девушками-новичками. Прошагали в тот день немало: обогнули целый квартал в районе и остановились у перекрестка нескольких коллекторов. Здесь, как я знал, был люк, который легко открыть и который при этом не слишком «палится». В этот момент девушки захотели подкрепиться: ходили долго, проголодались. Магазин был совсем рядом, и за продуктами вызвалась идти Маша.

Надо отметить, что перворазники под землей пачкаются намного быстрее, чем диггеры бывалые. И еще — статистика необъяснимая, но правдивая — девушки пачкаются сильнее, чем парни. Маша после двухчасовой прогулки под землей выглядела изрядно замызганной: высокие сапоги по пояс были все в грязи, отдельные пятна появились на локтях и спине, даже лицо не везде сохранило чистоту. Но Маша отважно пошла за шоколадками.

Когда она вернулась со снедью, то рассказала, что с самой первой минуты нахождения в магазине за ней увязался охранник и слегка брезгливо на нее смотрел, а потом ходил буквально по пятам и смотрел, как бы эта странная грязная девушка чего не стащила.

Одно из самых интересных подземных мест в городе — речка Немига. Говорят, от самой Немиги там мало что осталось: пересохла, мол. Но воды там всегда не меньше чем по щиколотку, а частенько и по колено: это откачиваемая вода из разных дренажных систем и ливнестоков. А если наверху пройдет дождь, то внизу, в коллекторе, уровень воды растет буквально за минуты, и надо срочно уносить ноги, пока не утонул. Шесть лет назад пятерых диггеров пришлось вытаскивать спасателям, когда подземные исследователи не смогли выбраться самостоятельно. Но когда погода наверху отличная, то и под землей все великолепно.

История 5

Где ваши гондолы?

Мы с девушкой пошли вдвоем в подземную речку Немигу. Потихоньку мы прошли основные достопримечательности Немиги: «поехавший» колодец, изогнутую трубу под крышкой люка, сталактитовую комнату, старую арочную дренажку из бутового камня и красного кирпича и прочие известные ориентиры, которые отмечены на нашей карте подземной реки.

Остановились под люком, который расположен прямо возле «МакДональдса». Ухитрились уместиться на лестнице вдвоем, приподняли крышку. Был уже вечер, на улице темно, а мы стоим на лестнице, налобниками светим. Мимо люди ходят, но никто не обращает на нас внимания! Неужто это такое обычное дело: из-под крышки люка лучи света туда-сюда мечутся? Так прошло несколько минут.

Потом мимо прошли два парня. Один из них нас заметил, но не остановился, просто оглядывался на ходу. А потом, должно быть, любопытство пересилило, и он вернулся. Присел на корточки и сказал:

— Привет!

Тут я озвучиваю древнюю диггерскую шутку:

— А это какой город?

А парень не растерялся и отвечает:

— Венеция!

Мы поболтали еще пару минут и скрылись обратно в темноте подземной реки.

Текст: Александр Лычавко

Фотографии: автора, фото 7, 9, 14, 16 — Александр Петухович