В октябре минчанка Юля Житко решила погрузиться в молчание — уехала в лагерь под Минском и прожила 10 дней в позе лотоса — без мобильного, ноутбука, книг и разговоров. The Village Беларусь публикует текст, который Юля написала, вернувшись из добровольного заключения.

Випассана (ударение на первую а) — это техника медитации созерцания и невечности. На 10 дней ты замолкаешь, отключаешься от всего мирского, просыпаешься в 4 утра, сидишь в позе лотоса 10 часов в день, остаешься без мобилки, книг, блокнотов, не общаешься с окружающими, не смотришь им в глаза, остаешься наедине с собой и своими мыслями, чтобы переживать невечность. Есть еще одно определение: випассана — это психиатрическая больница, куда ты определяешь себя добровольно для хирургической операции, в которой хирург — это ты. На випассане мы осваивали искусство умирать с улыбкой, то есть искусство жить.

Когда я сидела свой тридцать шестой час в позе полулотоса, отвлеклась от дыхания на мысль «когда это закончится, возьму комп и уеду к бабушке, где сяду у окошка и обо всем напишу». Так и делаю.

Во время медитации отвлекаться на мысли о бытовухе не желательно, однако это неизбежно, особенно когда ты медитатор-новичок. Совет номер один — когда что-то не получается, когда мозг отвлекается на размышления и воспоминания, не ругать себя. А наоборот. В эти моменты я практиковала беспристрастное дзен-буддийское се ля ви, смириться и получать удовольствие.

Все проходило в детском лагере, недалеко от Минска. Мы приехали днем понедельника. Вокруг было много людей. Все такие разные, что ты не понимаешь, куда попал. Кто-то в еврейской шапочке, кто-то в ярко розовых лосинах. Я с приоткрытым ртом забавлялась, рассматривая этих оживших рядом произведений искусств с их телодвижениями, морщинками и складками. Отовсюду жужжало.

Сначала нужно заполнить анкету, а потом найти свою комнату. Захожу — девочки-соседки уже что-то щебечут. Мне напоследок этой наскучившей демагогии не хотелось, поэтому я улыбаюсь, укладывая вещи в шкаф, и одним ухом вычленяю парочку интересных мыслей. Добродушная женщина 54 лет советует мне снять очки на 10 дней, чтобы меньше отвлекаться по сторонам. Я радуюсь и понимаю, что со своими минус четырьмя додумалась и решилась бы на это нескоро. Девочка с профессией теолог зачем-то рассказывает о своей жизни и о семье.

Трех из пяти соседок я знаю поименно, имена остальным придумываю молча спустя пару дней.

После — ужин, еще немного болтовни с говорящими людьми и первая совместная медитация ста с чем-то человек. Начиная с этого момента все делается молча, никаких спасибо, пожалуйста и доброе утро. Только ты, один на один, со своими мыслями и оценочными суждениями, которые, благо, никого не потревожат ближайшие десять дней. Дороги мальчиков и девочек на территории не пересекаются.

В медитационном зале у каждого есть свое место с номером. Мой 59. Я традиционно наделяю это число смыслом: пять ассоциирую с любовью и красным, а девять с мудростью и глубиной. Занимаю свое место, удивляюсь, что девочка-теолог с соседней кровати — на соседнем коврике. Первая медитация, первые записи песнопений Гоенки на древнем языке Пали. Их всегда включают за пару минут до завершения медитации, поэтому его голос быстро стал родным и был как нечто радостное и долгожданное, тут же заставлял меня улыбаться и помогал закончить медитацию бодро.

С самого начала я слабо представляла, что такое випассана, почитала всего пару отзывов и даже не разбиралась, чему там учат. Я просто всеми фибрами души чувствовала, что мне это очень нужно.

До курса, дома, я медитировала пару минут утром, вечером и в течение дня, чаще слушала медитации в ютубе в наушниках, где тебя голосом проводят по ощущениям через все тело. Еще я люблю баловаться чтениями размышлений и философий о творении, буддизме и высших мирах.

Мои родственники не совсем одобрительно отнеслись к моей затее.

Поэтому для каждого из них я заготовила персональный ответ, который бы выглядел социально приемлемым для их друзей, подружек и коллег. Например, одной бабушке, которую веселит то, что я мясо не ем, я сказала, что отправляюсь в спортивный лагерь для вегетарианцев, а другой, которая представляет, как без мяса я ежедневно погибаю в мучениях и грезит тем моментом, когда я заработаю все деньги мира и выйду замуж за богача — «еду в санаторий, от работы». Совет номер два — у каждого свое счастье, а бабушек нужно радовать, даже если принять реальность они не готовы.

Ехала туда я с волшебным словом «очищение». Я транслировала его мыслями так сильно, что очищение с первого же вечера случилось и на физическом уровне. Моя любимая история о том, как среди множества травяных чаев моя рука три дня подряд выбирала коробочку с манящим названием «Листья сенны».

Не подозревая о том, что это слабительное, я пила его и круглосуточно бегала в туалет чаще остальных.

Однажды мне приснился мармелад, и я проснулась от того, что меня тошнило. То, что происходит я воспринимала очень хорошо. Я думала, что я божественное создание и с минуты на минуту начну светиться в темноте. То, что все дело было в чае, который я пью, я узнала только на седьмой день, когда кто-то капсом написал на коробке слово разгадку, слово слабительное.

Такое состояние могло бы омрачить мои дни, но наставление номер три — примите реальность такой, как она есть — делало свое дело. Я принимала ее с улыбкой, придумывая шуточки степени «нежная язвительность».

Каждое утро мы просыпались в 4 под звук гонга. 30 минут до первой медитации я проводила с пользой: сначала лежишь, дышишь и осознаешь себя, все части тела, потом вспоминаешь календарь, отсчитываешь сколько прошло от начала курса, считаешь, сколько осталось до конца и как можно более искренне, однако все равно натянуто, бодришься мыслью: «9 дней, осталось всего девять дней, ура, ура, какое счастье, всего девять дней», потом улыбаясь ползешь вверх по спинке кровати в положение сидя, тянешься к заранее заготовленному стакану воды, учишься осознавать каждый глоток, проверяешь руки, ноги и далее по списку, делая пассивную зарядку, чтобы подольше остаться под одеялом. Далее умываешься, одеваешься и выходишь в корпус, где медитационный зал.

Распорядок каждого дня одинаковый. Первая медитация начинается в 4:30 и длится два часа. Всего два часа. Ты идешь туда с мыслью «пф, два часа, подумаешь, всего-то, а потом завтрак! Всего два часа — и завтрак».

Сидеть в позе полулотоса или позе ученика или вообще в любой другой позе с прямой спиной было очень сложно первые два дня. Казалось, что это просто издевательство, пытка, наказание, когда тебе колет, режет, чешет, жжет на каждом сантиметре туловища, головы и ног. Для успешной практики нужно смириться с болью с пониманием «все пройдет», не подпитывая ее неприятными эмоциями. И вдобавок сделать так, чтобы ум не тревожили ни воспоминания из детского сада, ни мысли о будущем.

Под попой у меня были подушка, набитая гречишной лузгой, плед, свернутый во много раз, большой шерстяной свитер — все идет в ход, чтобы организовать достойный трон, возвышающий туловище над коленями. У опытных товарищей была лавочка для медитации, которая позволяла сидеть в позе ученика от заката до рассвета. Но все же, независимо от клевости сидения, желторотым медитатором первые два дня сидеть особенно сложно.

На третий день ты садишься и сидишь очень легко, будто какой-то волшебник сверху поддерживает тебя и твоих соседей за макушки.

Учитель, который все это время медитирует вместе с нами, прилетел из Индии, он был учеником того самого Гоенка-джи. Как мы узнаем позже, в то время как мы потели и корпели, концентрируясь на дыхании или ощущениях в области ноздрей, он был рядом, чтобы наполнять комнату высокими вибрациями и делиться с нами покоем, гармонией и любовью. Одним словом, работа непыльная.

В конце дня, перед сном, около 21 часа, после всех медитаций была возможность остаться и задать вопросы учителю (учителю и менеджерам курса можно было вопросы задавать, не громко, чтобы не привлекать к себе внимание окружающих). Я осталась один раз и хочу сказать, что это была самая ламповая вечеринка в моей жизни: за окном ночь, в комнате приглушен свет, в центре учитель-индус в белых одеждах, окруженный кучкой душ, извилистые пути которых пересеклись прямо сейчас, чтобы задать самые нелепые и самые искренние вопросы в своей жизни. Мальчики задавали вопросы логичные и смешные. Например, я представляю, что все во тьме, а белый луч — это луч моего внимания, который блуждает по моим внутренностям, можно так? У девочек все нежнее и романтичнее — я обнаружила слепую зону в области спины, уже второй день у меня не получается почувствовать ее, я начинаю расстраиваться и тогда не чувствую энергию повсюду, что мне делать?

После завтрака у нас был перерыв, когда можно было лежать в кровати полчаса. После, в 8 утра — очередная медитация, на этот раз три часа подряд, а потом — обед. После обеда — снова отдых. В дождливые дни можно лежать в комнате, а в солнечные — на улице, на лавочке, на травке — идеально.

После обеденного перерыва нас ждали 4 часа медитации, всего 4 часа, а потом перерыв на вечерний чай с половиной яблока и банана. Они были таким счастьем, что казалось, больше еды тебе никогда и не нужно. В минуты, когда хотелось погрустить, я развлекалась мыслью: что же я съем первым делом, когда курс закончится — трюфель или пастилу, пастилу или трюфель.

После чая и фруктов был час медитации, час лекции, час медитации и долгожданный сон. В конце дня ты счастливая возвращаешься под луной в корпус, в комнату с кроватью.

Честно, это непросто, хотя со стороны все выглядит так, будто ты просто сидишь ровно и всего лишь дышишь. Казалось бы, что может быть проще.

В медитационном зале позади меня сидела девочка. С моим зрением минус три с половиной и тусклым светом я видела только расплывчатый силуэт, но каждый день спиной чувствовала ее покой и тепло и думала, что, когда мы начнем говорить, я с ней познакомлюсь и все расскажу. И вот тот самый момент, на девятый день в 9 утра, разрешают разговаривать. С гонгом все убежали из зала на улицу, чтобы поскорее обсудить ощущения, я осталась одна. Я оттягивала этот момент до последнего, потому что не могла понять, зачем разговаривать и о чем. Спустя некоторое время я спрашиваю у первого встречного: «А обед уже был?» и слышу свой голос впервые. И кажется, что это не мое. Такое красивое. А потом мы с ней гуляли: я слушала ее истории про месяц в горах и материализовавшуюся самку кабана и рассказывала свои.

В последний день можно остаться и помочь убрать лагерь. Я, например, мыла пол в холле на корточках и чувствовала себя отменно. С наслаждением ставила эту чистую точку в своей десятидневной истории.

Текст: Юлия Житко

Обложка: @blrguillaume

Обсудите этот текст на Facebook