Несколько дней назад 60 беларусов,  которые долго просили беларуские власти вернуть их из Индии домой,  потому что там оставаться страшно, приземлились в Минске на самолете «Белавиа». Минчанка Катя (режиссер Kati Lee) тоже могла бы улететь на этом самолете, но выбрала остаться в Индии, потому что вариант жить в карантине во время пандемии в этой стране ей теперь уже кажется менее стрессовым и более безопасным. Катя рассказала The Village Беларусь, почему она, несмотря на отсутствие денег и медстраховки, решила переждать пандемию коронавируса в стране, где разрешают выходить на улицу только по уважительной причине и бьют нарушителей карантина палками.

Текст: Ирина Горбач

Фото: личный архив героини

«В Индии мне все понятно. А в моей родной стране — Беларуси — мне не понятно ничего»

Когда после трех неудачных попыток улететь домой мне сообщили, что «Белавиа» отправляет гуманитарный рейс, и я могу на нем улететь домой, с одной стороны, я испытала радость и облегчение. Я знала, что кураторам и представителям посольства, которые занимались организацией этой эвакуации, можно доверять, что я буду лететь вместе с другими беларусами и плюс ко всему бесплатно. Но в это время как раз начали приходить новости о ситуации с коронавирусом в Витебске о том, что там происходит какой-то трэш — очень много заболевших. И я сильно засомневалась в том, стоит ли возвращаться домой.

Я взвесила свое физическое состояние и все риски, оценила ситуацию в Индии и Беларуси, и решила остаться здесь, осознав, что у меня нет ресурса переживать вторую волну паники уже на своей земле.

В Индии мне все понятно. И теперь уже я чувствую себя достаточно спокойно, несмотря на жесткий карантин и кучу страшных новостей о том, как здесь полиция бьет людей палками и даже якобы имеет право стрелять в нарушителей карантина (это не правда). Здесь понятно, что нужно делать, чтобы быть в безопасности — во сколько можно выйти из дома, каким правилам следовать. Читая новости, я понимаю, что ситуация с коронавирусом во всем мире очень серьезная, и без жестких мер пандемию не остановить.

А в моей родной стране — Беларуси — мне не понятно ничего. На официальном уровне говорят, что все стабильно, люди продолжают ходить на работу, а из неофициальных источников, в том числе от моих беларуских друзей, льется поток негативных новостей. И я гляжу на то, какая катастрофа происходит во всем мире, и не понимаю, почему Беларусь не предпринимает никаких существенных действий, чтобы это остановить. Мне было не понятно, как я должна действовать, когда прилечу в Беларуси — куда идти сдавать тест на коронавирус, и смогу ли я его сдать вообще.

Решение остаться в Индии далось мне непросто, учитывая, что я уже исчерпала почти весь свой бюджет и у меня нет медстраховки. И какое решение было на самом деле правильным — улететь или остаться — я не знаю. Никто не знает, что будет дальше происходить в мире. Моя семья, которая сейчас в Беларуси, поддержала идею переждать коронавирус в Индии.

«Бывало людей на улице били палками по непонятной причине»

Вообще в Индию я прилетела 24 ноября прошлого года с билетом в один конец. Это было мое первое путешествие по этой стране, и неожиданно для себя я здесь задержалась на 3 месяца. Я не видела до этого такого мира, каким мне его показала Индия. В тот момент, когда моя трехмесячная виза заканчивалась, меня пригласили на йога-серф-ретрит проект в Шри-Ланку — нужно было генерить идеи для серии роликов. И я полетела. После окончания проекта я решила заехать еще раз в Индию на 2-3 недели, чтобы встретиться с гуру и поучаствовать в ретрите. Я прилетела в город Ришикеш на севере Индии 4 марта, а обратный билет в Беларусь купила на 11 апреля.

Спустя несколько дней после моего возвращения в Индию, страну начало накрывать коронавирусом. Агент, который занимался моими авиабилетами, сообщил, что «Туркменские авиалинии» закрываются и мои билеты отменяются. Я тогда заволновалась, но не сильно — в тот момент еще мало следила за новостями и не особо представляла, чем все это в итоге обернется. Купила новый билет на 25 марта.

Но оказалось, что 25 марта — это не так уж близко, и за несколько дней ситуация в стране полностью изменилась. Где-то с 10-х чисел марта информация о ситуации с коронавирусом в Индии начала обновляться чуть ли не каждый час. В итоге все штаты Индии закрыли границы, все воздушное и сухопутное сообщение отменили, в стране ввели жесткий карантин. Стало ясно, что 25 марта улететь уже не получится, сколько бы денег у тебя ни было.

Справка The Village Беларусь

Индия начала вводить ограничительные меры с 12 марта, когда в стране было зафиксировано всего 73 случая заражения, но инфицированные были рассеяны по 12 штатам. С 15-16 числа в Индии стали закрывать места общего пользования: спортивные залы, кафе, рестораны, бассейны. 22 марта Индия полностью закрыла свои границы и ввела 14-часовой комендантский час. 24 марта премьер-министр Индии объявил lockdown — полную изоляции всей страны на три недели.

После объявления локдауна организованных туристов и самостоятельных путешественников начали выселять из отелей. Иногда просто выгоняли на улицу, потому что белые люди у индусов стали напрямую ассоциироваться с коронавирусом. К европейцам начали относиться крайне враждебно. Индусы — другие люди — где-то наивные, где-то необразованные, они по-другому чувствуют власть. Помню случай, который произошел со мной в другом штате еще до коронавируса. Я ехала на байке, на пассажирском сидении, вся в слезах и в полуобморочном состоянии. Нас остановила полиция и требовала заплатить штраф, потому что мы были без шлема, хотя они прекрасно видели, в каком я ужасном состоянии. Местные люди, у которых есть хотя бы минимальная власть, ведут себя очень дико. И после объявления локдауна полиция начала вести себя жестоко — бывало людей на улице били палками по непонятной причине. Было ощущение, что в стране ввели военное положение. Я была в ужасе и осознавала, что ситуация безвыходная — нет никаких шансов улететь отсюда. При этом местные власти настаивали на том, чтобы иностранцев выселяли и заявляли, что мы должны как можно скорее покинуть страну. Мы бы с радостью — но как нам это сделать?

Мне повезло больше, чем многим другим самостоятельным путешественникам. Меня ниоткуда не выселяли, я живу в безопасном месте — ашраме гуру. Но, тем не менее, периодически приходит полиция с проверками — ей нужно показывать справку, что я не больна коронавирусом. Также они следят за тем, чтобы в гесте или ашраме жило не больше 5 иностранцев — такой теперь закон.

Чтобы получить эту справку, мы поехали в больницу. Когда я смотрела на машины скорой помощи с мигалками, вертолеты, медиков в масках и больных на каталках в тяжелом состоянии, казалось, что все это нереально, будто я нахожусь на какой-то съемочной площадке. Я думала, что в больнице мне сделают тест. Но вместо этого доктор измерил температуру, заглянул в горло, послушал легкие и, поскольку мы все чувствовали себя нормально, выписал справку, что мы здоровы.

«Здесь много нищих, которые от голода могут вести себя неконтролируемо»

Точкой невозврата, когда я приняла ситуацию, в которой оказалась, была моя неудачная попытка улететь домой на борту «Аэрофлота». Я купила билет на 31 марта на рейсы Дели-Москва, Москва-Минск за последние 500 долларов (деньги за предыдущие отмененные рейсы мне, естественно, до сих пор не вернули). Мы с двумя подругами-беларусками сели на автобус вместе с группой российских туристов, который должен был нас привезти в аэропорт в Дели. Но доехать до аэропорта в условиях локдауна не так просто — по пути автобус проходит ряд блокпостов, на любом из них автобус могут развернуть, если полицейским что-то не понравится. Наш автобус застопорился на первом же блокпосте — у полицейских возникли какие-то вопросы к документам. Как раз в этот момент мне начали приходить сообщения, что беларусов на борт самолета не садят ни при каких условиях. Я позвонила в посольство, и там сказали, что им сегодня утром позвонили из России и сообщили, что беларусов в самолет не пустят. Мы вернулись в город — хорошо, что далеко не успели уехать. В этот момент я приняла тот факт, что ничего не могу поделать и смирилась с тем, что мне придется остаться здесь.

Сейчас я живу в ашраме, выхожу только иногда в магазин — это можно делать с 9 до 13 дня. В городе сейчас работают только магазины и аптеки. Перемещаться на байке, судя по всему, нельзя. Подруга, которая тоже сейчас тут живет, но по другую сторону моста, рассказала, что недавно полиция остановила двух европеек на байке и выписала штраф больше $ 200, потому что девчонки не смогли доказать, что у них есть веские причины перемещаться из одной части города в другую. По правилам, ходить по улице нужно по одному. Но нам по одному ходить стремно — здесь много нищих, которые от голода могут себя неконтролируемо вести. Поэтому мы ходим по двое, но держим между собой дистанцию.

Странно видеть, как город, который еще месяц назад был достаточно туристическим, совершенно опустел. Местные в таких постапокалиптических условиях стали относиться к нам, иностранцам, намного дружелюбнее. Теперь у нас как будто появилось что-то общее — и мы, и они выжившие.

Пока я ничего не планирую. Пока я просто пытаюсь расслабиться, почувствовать себя, восстановить режим и понять, как жить в этом новом мире. Все, что со мной происходило на протяжении этого месяца, показало мне, что может случиться совершенно, что угодно. Никто не знает, каким будет мир после этой эпидемии, и когда все это закончится. Пока я не решила, чем заняться. Создала телеграм-канал, в котором публикую полезные подкасты на тему духовного и личного роста, ссылки на обучающие ресурсы, делюсь своими находками из мира кино и искусства. Возможно, чуть позже займусь онлайн-режиссурой.

Обсудите этот текст на Facebook