Асабiсты вопыт«Было страшно, но жить стало лучше»: Певица Руся о том, как ей живется в Тбилиси после Минска
«Здесь не стыдно скандалить и психологически легально выражать агрессию»
The Village Беларусь продолжает серию материалов «Города глазами политэмигрантов». Сегодня свою историю нам рассказала певица Руся из группы Šuma. Как и многие другие, она перебралась в Киев, но через год город и окружение стали так сильно давить на нее, что у Руси началась депрессия. И тогда она переехала в Тбилиси. Язык совсем непонятный — и в этом один из основных плюсов, уверяет она.
Текст: Александр Лычавко
Фотографии: Алина Гармаш, Виталий Шаров
Руся — беларуская певица, победительница фестиваля «Басовішча» (в составе группы Indiga), обладательница титула «Рок-княжна» фестиваля «Рок-Коронация». В 2011 году создала электронную фолк-группу Šuma. Занимается также переводами и озвучкой фильмов, мультфильмов. Голос объявлений на железнодорожном вокзале в Минске — это тоже Руся (только тсс!.., а то БЖД узнает). Летом 2020 года в целях безопасности выехала из Беларуси.
«Здесь у всех впечатление, что приехал к близким родственникам»
— Я переезжала два раза. Сначала, в августе 2020-го, я перебралась в Киев. А спустя почти полтора года — в Тбилиси.
Собиралась я в течение суток, это было накануне первого закрытия границы с Украиной, я переживала, что не успею. За несколько дней до того прошли обыски у Бабарико, и там остались мои записи моих тренингов. У меня немало было подпольной работы с оппозиционными беларускими политиками, я уже лет семь-восемь работаю в области воспитания голоса и подготовки спикеров. В общем, я испугалась, что я у себя одна, на мне дочка, и нужно принимать какое-то решение. Но как только я почувствовала опасность, то быстро приняла решение, чтобы не рисковать. И перебиралась я не тайными тропами, а легальным путем, уголовное дело на меня завести не успели. Только внесли Šuma в черные списки.
С собой удалось взять совсем немного вещей. По иронии судьбы, мой кот умер незадолго до того, как я переехала. Он очень сильно болел, попрощался со мной нежно и умер, и мне не пришлось решать, как же поступить с ним при переезде. Часть музыкального оборудования потом привозили друзья и коллеги. Все, что не увезла сама и не привезли друзья, осталось в Минске: это или громоздкое оборудование, или большие картины беларуских художников. Чтобы их вывезти, надо очень сильно заморочиться, оформить бумаги, что это не культурная ценность. Так что все это стоит в гараже в Минске, ждет момента, когда рухнет режим. А часть оборудования, которое удалось вывезти, осталась в Киеве. Я немного страдаю, что у меня нет своей домашней студии, что я не могу репетировать, наслаждаться.
Год я отлично прожила в Киеве, у меня продолжалась музыкальная карьера, были фестивали, съемки клипа, коллаборации с украинскими артистами, репетиции в студии Ивана Дорна. Все почти как дома. Казалось, что жизнь наладилась. Но по причине того, что Киев очень сильно напоминал Минск, люди были похожи на минчан, похожие языки, похожие названия улиц, похожая архитектура и общая атмосфера — меня накрыло… Я думала, что легко переживаю перипетии своей жизни, но после года началась депрессия, психологические расстройства. Для меня Киев стал точкой активации беларуского посттравматического синдрома, именно из-за похожести. Я даже говорила: «Вот я уже год живу в Минске», «Приезжайте ко мне в Минск», забывая, что я живу в Киеве. В моей голове это как-то смешалось, я перестала различать, где я — дома или в безопасности.
Я решила, что мне стоит сменить картинку, язык, лица, окружение. И я начала себе присматривать другое место, потому что вся моя работа связана с ресурсными состояниями, а в Киеве они упали до нуля и позже скатились в дикий минус. Я вообще не могла работать, петь, давать интервью, наслаждаться жизнью, близостью с друзьями, даже обслуживать себя в быту стало затруднительным. Не смотря на то, что в Киеве живут мои близкие и любимые люди, для меня все же наступили сложные времена. Психиатр сказала, что полтора года — тот срок, за который даже самая мощная психика сдает. Кстати, за последние месяцы много беларусов стали обращаться к ней с такими же симптомами, и она всем рекомендовала сменить картинку (и антидепрессанты).
Я думала про Польшу, Литву, Эстонию, но подумала, что там холодно, а хотелось тепла. По карману реально оказалась Грузия, более того, я слетала в Тбилиси и Батуми, выбирая между городом в горах и городом у моря. Я изучала инфраструктуру для мамы с ребенком, для музыканта, для блогера. Оказалось, что Батуми вообще не готов принимать людей такой профессии. Все, что связано с видео, с саунд-продакшеном, — там не нашлось ни одной толковой студии. А Тбилиси в этом плане оказался помягче. Цены, конечно, сильно отличаются от минских, от киевских, они гораздо выше, потому что рынок не развит. Но, апеллируя к человечности, можно договориться на более низкие расценки. Я совершила два таких путешествия: полторы недели пожила в Батуми, неделю в Тбилиси, погуляла, посмотрела.
Я подумала, что горы, незнакомый язык, теплая погода, семейная атмосфера помогут мне собраться. И вот чуть более месяца назад я перевезла сюда семью. Оказалось, в Грузии много плюсов. Я чувствую себя в безопасности, в окружении большой семьи, хотя это и не так. Кто бы ни приезжал сюда — у него складывается впечатление, что приехал к близким родственникам. Грузины всех принимают с таким уважением, теплом, что ты чувствуешь себя долгожданным гостем. Для меня на данный момент это рай на земле, ближайшие пару лет я планирую провести здесь.
Есть, конечно, и минусы в стране: например, уровень сервиса или медицинского обслуживания, — но плюсы перевешивают. Я здесь себя чувствую хорошо и безопасно, жизнь моя наполнена покоем, течет медленно.
Приятные моменты уклада жизни
Мне очень нравится, что я не понимаю язык, и это значит, что большинство информационного контента проходит мимо меня, как белый шум. Это такое облегчение! Я не понимаю, о чем говорят люди, не вслушиваюсь, и для меня их речь словно фонтан возле театра Оперы и балета.
Мы понемногу учим язык сами, я могу сказать «здравствуйте», «до свидания», «пожалуйста», могу немного посчитать. Понимаю, как написан грузинскими буквами мой адрес, или название нужного района на указателе в автобусе. Могу прочесть «Тбилиси», «Шума», «Руся», «Ая». Пока что этим плотно я не занималась, хотя мне очень нравятся и звуки языка, и шрифт алфавита. Дочка выбрала ходить в садике группу с грузинским языком.
Здесь удобно жить с ребенком, потому что грузинское общество сейчас находится в той точке культуры, когда это уже не тотальное панибратство, которые было в Советском Союзе, но еще и не европейский холодок. Золотая середина. Когда люди понимают, что такое личные границы, но, тем не менее, очень открыты, особенно к детям. Моя дочка — красивая девочка, — ей дарят конфеты, цветы, денюжки, — прямо на улице, просто за то, что она такая красивая, маленькая и общительная. Здесь любой — и взрослый, и ребенок — получает опыт признательности, «увиденности», контакта, — то, чего очень не хватает в эмиграции.
Еще отмечу один исцеляющий для меня факт. Грузины не запрещают себе выражать агрессию, здесь это не стыдно делать. Скажем, водитель не остановился на моей остановке по запросу — и я могу поднять крик! И пассажиры меня поддержат. А через минуту все всё забудут и снова улыбаются. Это так классно! Здесь злиться — это психологически легально. И это делает людей более живыми. В Минске неловко замечание сделать кассиру, а здесь можно ярко поскандалить и никто не обижается — круто же!
«Агент по недвижимости кинул на деньги и угрожал несчастьями»
Мы сняли квартиру подальше от центра города, подальше от соблазна сидеть там в кафешках и ходить по магазинам. Квартира в тихом, спокойном месте на выезде из города. Вроде и деревня, но до центра можно очень быстро доехать.
Вообще за этот месяц в Тбилиси я уже сменила несколько квартир. Не могла сразу найти то, что нужно. Тебе могут сдать квартиру, говорят, что она вот такая-то и такая-то. Ты приезжаешь — вроде да. Живешь там пару дней, а она оказывается совсем не такая. Вылезали всякие косяки, так что мы меняли жилье. Был случай, когда меня кинул на деньги агент, полагая, что я слабая женщина, одинокая мать. Угрожал мне беспокойной жизнью в Тбилиси, мол, я не сниму квартиру и не будет мне счастья в городе. Мне быстро помогли грузинские женщины: нашли какие-то связи, надавили на агента, и тот пришел с извинениями и деньгами. Женщины здесь друг за друга горой.
В Минске у меня была 3-комнатная квартира примерно на 70 квадратов, компактная, далеко от центра, но по ветке метро. Она стоила 400 долларов в месяц, включая ЖКХ. В Киеве я жила на Оболони, это один из самых дорогих районов, так как там набережная, хорошая инфраструктура. Там я снимала тоже трехкомнатную квартиру в обычной панельке безо всяких прикрас, в среднем состоянии, за 550 долларов + ЖКХ. Из видов там, например, был круглосуточный магазин под домом, с барыгами и алкашами. Но был и красивый фонтан, а над озером видны закаты. Правда, чтобы подойти к озеру, надо было пройти через игральные автоматы, алкашей, неприятную такую зону. Визуальное окружение сильно влияет на меня.
Здесь я снимаю квартиру с двумя спальнями, с гостиной, на 150 квадратных метров. С ванной, что для Грузии редкость, потому что, в основном, здесь делают душевые кабины. У меня стеклянные стены с видом на горы и закаты. Это район Багеби, тут по замерам самый чистый воздух, и я выбирала именно и по этому параметру. Я много сижу дома или гуляю возле дома, мне по работе нужно много находиться у себя. И эта квартира стоит 600 долларов. После Оболони за 550… Окна в пол, горы, закаты, маленькие таунхаусы перед окном, — мне тут приятно жить, работать, смотреть в окно, распеваться.
Рядом с нами сосновый лес. Я записалась на ранние динамические медитации в йога-студию, в 6:30 утра, и чтобы туда доехать, я выхожу за час, чтобы чуть-чуть прогуляться, и в этом сосновом бору поют птицы, такой чистый воздух… Все-таки очень многое зависит от окружения и от того, насколько сильно тебя питает окружающая среда. И вот Тбилиси и моя квартира очень сильно меня питают.
В ближайшее время я планирую перебраться куда-нибудь поближе в центр, потому что в этом году мы будем жить вдвоем с дочкой. Ищем квартиру поближе к парку, где она ходит в садик. Критические моменты воспитания ребенка пройдены, дальше я спокойно справлюсь сама, а мама уезжает жить свою жизнь. Сейчас она думает, куда поедет жить, ведь у нее есть еще дети, родственники, раскиданные по всему миру. Это был интересный положительный опыт для нас обеих: мы узнали друг друга действительно близко, пережили несколько кризисов, пожили вместе в Беларуси, пожили в Киеве, пожили в Тбилиси, и она получила опыт смелого перемещения. Раньше она даже фантазировать не могла, чтобы пожить в разных городах — а сейчас уже сидит, прикидывает, где бы пожить еще, — это так классно наблюдать. Из-за всех этих переездов для моей мамы открылись новые горизонты. Мы раньше втроем летали по фестивалям, и у мамы была возможность видеть, как живут пенсионеры в разных странах, как они развлекаются, заботятся о себе. Я надеюсь, что это вдохновит мою мать на более радостную и свободную жизнь.
Непривычные моменты уклада жизни
Из сложностей — сложно найти новых друзей, сложно организовать качественную работу, подходящую звуковую студию, и если хозяин студии слышит русскую или английскую речь, то цены сразу вырастают с 20 до 100 долларов в час — немыслимые просто цены. В Беларуси обычно от 15 до 30 долларов, 35 — это максимум. Но здесь можно апеллировать к их «братским» чувствам. Звонишь и говоришь, что тебе нужна студия на час.
— Сто долларов!
— Слушай, брат, есть только 15.
— Харащо, пусть будэт 15!
Если есть задор коммуницировать, то можно облегчить себе жизнь в плане оплаты разных сервисов.
Туристам и вообще иностранцам могут переврать цены, даже несмотря на то, что выбивают чек. А ты не можешь прочесть в чеке, что именно тебе пробили. Например, ты хочешь купить печеньки за 2 лари, тебе их дают, но при этом пробивают торт за 25 лари, и ты в этих иероглифах не можешь разобрать, что именно тебе выбили.
И еще был непривычный момент, что все люди — таксисты, продавцы, маникюрши и так далее — мгновенно начинают с тобой строить отношения. Надо быть мегаделикатным, чтобы не ранить людей. Грузины в душе, как дети, очень близко к сердцу воспринимают любой игнор, отказ от помощи, от желания накормить или поговорить и так далее. Вот это пока не очень удобно, все остальное класс.
Хотя, пару раз мне попались таксисты, которые всерьез обсуждали со мной радикальный феминизм и поддерживали эмансипацию. Такие беседы мне по душе. Одна моя знакомая грузинка пошла на терапию, осознала, что ее муж живет в патриархальном мировоззрении и меняться не хочет. А у них дочь. Что сделала женщина? Развелась с мужем, чтобы тот — внимание, мотив! — «не передавал дочери свои устаревшие модели жизни, которые в будущем ей навредят». Для меня здесь есть над чем подумать.
«Чиновники очень рады помочь, мы по одну сторону баррикад»
Раньше в Минске, когда Ая еще не родилась, я спокойно жила на 600-700 долларов. Когда появилась дочка, стала жить на 1.000-1.200 долларов. Здесь, в Тбилиси, мне нужно зарабатывать минимум 1.500, чтобы хватало на жилье, садик, маникюры, психотерапевта, спортзал и так далее. А если получается заработать больше — тогда позволяем себе побольше.
В Киеве получастный-полугосударственный садик стоил от 500 долларов, здесь это 150-170 долларов, 200 — это уже вышка. Частный садик, где у ребенка есть и английский, и грузинский, и русский, правильное питание безо всяких сладостей, педагоги, как правило, молодые девушки, очень включенные в процесс воспитания. Здесь детей боготворят, и для семей с ребенком Грузия очень теплое место.
Такси здесь крайне дешевое, по сравнению с Киевом, где у меня такси было одной из самых большей статей расхода, а тут я даже не смотрю в кошелек, потому что это стоит копейки. А вот что стало удивлением, так это цены на продукты. У меня было ожидание, что продукты тут дешевы, но нет. Здесь дорогой газ, мясная и молочная продукция, продукты здорового питания типа растительного молока, БАДов, органической продукции. Цена на продукты часто зависит от того, где покупаешь: на рынке пониже, а в супермаркетах цены как в Киеве. Косметология, СПА, массажи — все это дороже Киева и Минска.
Я пока изучаю этот вопрос, составляю для себя карту. Заодно мы научились экономить вещи, у нас очень сильно ужался гардероб, мы стали меньше тратить на игрушки, провели реструктуризацию жизненного пространства.
В моей рабочей ситуации невыгодно открывать ИП в Грузии. Потому что, в основном, я получаю доход от одного работодателя, с которым мы работаем над приложением Vocal Image. А по местным законам, если у тебя один работодатель, то надо платить 20% налогов, а если работодателей несколько — то всего 1%. Я об этом не знала, когда переезжала, узнала уже здесь. Так что оставила ВНЖ и ИП украинские. Живу на две страны, в Киев летаю 2-3 раза в месяц по делам, на концерты, обнять любимых друзей (все же без своего окружения трудно), делать записи. Физическая жизнь протекает в Тбилиси, а юридическая — в Киеве. В Грузии работать по украинским документам ИПшника вообще без проблем.
Что касается перевода денег на карту, то должны быть большие транзакции, примерно 8 тысяч долларов за раз, чтобы это привлекло внимание. Но у меня обычные зарплаты, так что никаких рисков, никаких трудностей, можно спокойно заниматься фрилансерским трудом и не опасаться. Вообще за 250 долларов здесь можно нанять помощника, который все для вас оформит, запустит, заплатит налоги с ИП, и вам не нужно напрягаться вообще; некоторые люди не могут оформить все сами из-за грузинского языка. Получить качественную информацию на английском и русском бывает затруднительно, поэтому помощник — это классная опция!
Жить с беларуским паспортом тоже легко. Граждане Беларуси могут находиться в Грузии беспрепятственно ровно год, после этого достаточно выехать за границу, хотя бы в Баку или просто на 10 минут, — и после этого «обнуляешься». Грузины любят беларусов, кстати. Относятся к нам с уважением, сочувствием и каким-то ощущением братства, есть четкое ощущение, что мы по одну сторону баррикад. Отмечу, что чиновники и просто люди в очереди всегда рады помочь, что-то перевести для вас, дать контакты — это очень поддерживает.
Моя работа — это One Man Show, зарплата сильно зависит от того, в ресурсе я или нет, могу ли брать клиентов или вести группы. Хорошо ли мне, в апатии ли я, хватает ли энергетики. Например, заказывают концерт: а можете вы нам попеть языческие песни, мы впятером подключимся к «зуму», помедитируем, поплачем. Или бизнесмен переживает стресс и у него закрылся голос, а у него важные переговоры, нужно звучать убедительно и четко. Я работаю как скорая помощь, как настройщик пианино. Но работы не стало меньше, чем в Минске. Люди всегда интересуются моими услугами, но, к сожалению, сейчас я не всегда в том состоянии, чтобы обслуживать их запросы. Сейчас уже сформировался лист ожидания, люди записываются на будущее.
Я путешествую достаточно часто. За пределы Грузии выезжаю только я, а мама и Ая пока остаются дома. Езжу обучать голосу; участвую в культурных проектах. В апреле во время фестиваля проведу концерт Šuma в Берлине. Активисты из инициативы «Дело Пи» работают в Берлине над спектаклем-рейвом, тоже в нем поучаствую. Недавно летала в Киев, чтобы провести для беларусов поддерживающую лекцию с традыцыйнымі спевамі, с информацией по управлению голосом — люди работали над своим вокальным здоровьем, слушали песни, расслаблялись.
Куда сходить погулять
Тбилиси — город очень эклектичный, гуляя, тут можно встретить часть Барселоны, часть Берлина, часть Парижа. Очень разная архитектура, все зелено, все тепло, и из-за этого есть ощущение, что город дает тебе пространство для жизни. Не так, как Киев, который для меня в последнее время стал похож на маленькую Москву, где у всех только деньги, бизнес, все успеть, много внимания уделяется тому, как человек выглядит, сколько он зарабатывает. А здесь очень много красивых мест, вкусная еда, красота гор! Полный гедонизм, 200%. Действительно, сейчас для меня это страна для жизни.
Одно из любимых мест в городе — это парк Ваке, он очень красивый, с канатной дорогой, можно подняться на вершину, откуда открывается вид на весь город и очень хорошо отдыхают глаза. Там же есть Черепашье озеро; летом всякие активности, бары, кафешки, музыка. Скамейки из литого чугуна с интересными деталями, вместо грязной серой земли — крошка бордового цвета, на ее фоне зелено-синие ели, «обнаженные» платаны — деревья с такой «кожей» вместо привычной нам коры, это все играет, создает какой-то дизайнерский эффект.
Еще один парк — Мзиури, он мне напоминает мультики Миядзаки. Там затихают все звуки, я люблю там проводить время.
И люблю ходить в Ботанический сад, он тут большой, с водопадами, с бамбуковыми рощами, тут тоже дух Миядзаки. Рядом монумент Родина-мать, можно на фуникулере проехать наверх, посмотреть на город, потом вернуться в ботсад, а затем снова подняться и посмотреть уже на вечерние огни: они словно светлячки на огромных ладонях гор.
Хочу здесь сдать на права, а то свои беларуские просрочила. Здесь настолько располагающая к авто страна, что можно брать на уикенд машину и ездить за город. Можно на такси за 7 долларов отъехать за 30-40 километров, посмотреть горы. Все горные тропы, обзорные точки отмечены в Maps.me. Вот как раз сегодня приехали друзья из Беларуси, мы взяли такси и поехали в горы, нашли какой-то монастырь, наслаждались видами. Можно сгонять на горный курорт Бакуриани, ехать часа три, и это стоит 60-100 долларов в одну сторону на такси. В несезон можно остаться там, снять коттедж с камином и бассейном рядом за 300-400 долларов и жить, фрилансить. Все это меня будоражит, хочется путешествовать и показывать дочке величие Грузии, но пока что замінае адсутнасць пасведчання кіроўцы, але ў будучыні ўсё будзе.
«БелЖД до сих пор не знает, кто озвучивает их вокзалы»
Я продолжаю озвучивать сообщения на вокзалах Беларуси. При этом я не сотрудничаю с госструктурой, с БЖД: мой заказчик — разработчик робота, который нанимает диктора. А БелЖД вообще не интересуется, кто диктор — их интересует, кто для них делает робота, а чей у робота голос — вообще никто никогда не спрашивал. Да и сам создатель робота не вникал в то, кто я там такая. Просто он искал диктора, который сможет четенько, ровно читать на русском, беларуском и английском. Этим диктором оказалась я. Уже позже он открыл для себя и Šuma, и мою культурніцкую дзейнасць, адражэнне культуры, мовы и так далее.
Все в Беларуси знают, кто озвучивает их вокзалы, а сама БЖД не знает. И я спрашивала у партнера: а как там, а они там уже знают, а они интересуются мной? Ведь я же уехала и сняла такой смелый фильм для одного фонда, и для Deutcshe Welle у нас был разгромный сюжет, и для Reuters. Я вообще боялась какое-то время выходить на улицу.
Ну вот и спрашиваю: слушай, как там, нет попыток заменить диктора? А он отвечает: нет, никто не интересуется, чей голос. Звучит хорошо — ему (клиенту) достаточно. И потом, заменить диктора — это дорогая процедура, если я не ошибаюсь, все это перечитать, передиктовать, перенастроить стоит около 20 тысяч долларов, поэтому вряд ли БелЧыгунка будет вкладывать такие деньги в смену диктора.
И я очень рада, что остался этот путь взаимодействия с Беларусью. Каждый раз, когда я приступаю к озвучке, — для меня это возвращение домой. Так много приходит отзывов от людей, которые приезжают в Минск, записывают аудио или видео: мол, так приятно, что мы услышали твой голос, мы как будто соединились. В общем, голос оказался таким мостиком с родиной.
Еще мой голос в банкоматах «Приорбанка», и в социальной рекламе. Я даже не слежу детально, потому что больше десяти лет озвучиваю кино, рекламу и всякие проекты, у меня все это портфолио уже не умещается в голове. Точно помню про железнодорожные вокзалы и автовокзалы. А вот в метро не попала. Оказалось, что там своя мафия, которая поделила этот пласт работы, и новички туда вообще не приглашаются.
В плане музыки в Грузии тоже есть возможность работать, была бы энергия. Всем пофигу на твои достижения, главное, какой ты человек. Грузина не впечатлит мое портфолио с наградами, альбомами и звездными клиентами. Здесь люди смотрят насколько ты душевный, открытый человек.
В Тбилиси я встретила знакомых музыкантов, один из них — известный в Беларуси Кахабер Цискаридзе, звезда фестиваля «Тбилисоба». Он работает в жанре, похожим на Šuma, с ним выступают три певицы, они поют народные песни, все это облекают в народную музыку и всячески популяризируют этническую культуру. Я рассказала, что переезжаю, и спросила, сможет ли он меня поддержать в плане музыкальной карьеры. Каха взял надо мной шефство, мы уже сделали несколько выступлений и сейчас работаем над совместным треком для беларуских детей. А 18 февраля я играю на ивенте в поддержку квир- и ЛГБТ-сообщества с беглыми активистами из России.
В Тбилиси я нашла школу по обучению программе Ableton Live, тут Бьорк читала мастер-классы по вокалу и созданию музыки. Зацените уровень! И я хочу отметить их отзывчивость. Пишу им: ребята, я собиралась впопыхах, я без своего звукорежиссера, а у меня концерт, немного не уверена в своем сетапе, можете ли вы меня проконсультировать, все оплачу? Приезжаю в школу, сотрудник говорит: мне понадобится 15 минут. А в итоге он провел со мной полтора часа, настроил мой сетап таким образом, что, на какую бы я концертную площадку ни приехала, то все, что мне будет нужно, — это два шнура, а все остальное уже готово. И это мне не стоило ничего!
Сейчас Šuma — это я одна. Для организаторов очень удобно: приезжает девочка с чемоданом, и все, что ей нужно, — это стойка для микрофона и два шнура, при этом получается полный сет. Хотя по аудитории я чувствую, что людям интереснее, когда два человека на сцене, мальчик-девочка. Грузинам интересны мои концерты, в грузинской традиции нет такой меланхолии, тугі. У них вино, чача, танец жизни, а у меня беларуская тужлівая глыбокая нота — и грузины прямо замирают, это так интересно наблюдать. Для них это совсем новый вайб.
У меня нет планов заявиться на «Евровидение» от Грузии или Украины. В Украине очень сильные артисты, и там своя «делянка», я там уже не живу — чего мне от них заявляться. Да и от Грузии тоже. Я понимаю, что я в гостях, и не хочу лезть впереди всех. Здесь отличные собственные артисты. В общем, не хочу быть выскочкой. Я беларуска, и хочу нести беларуский культурный код там, где я сейчас живу, никого не перебивая. На чужой каравай рта не разевай. Максимум — можем сделать коллаб с Кахабером Цискаридзе, у нас хорошо идет и общение, и музыкальная дружба. Он вообще очень любит Беларусь и беларусов, предлагает открыть в Батуми беларуский артхаус, перевезти туда культурных деятелей.
Куда сходить поесть
Что касается еды, то у нас вообще такая ЗОЖная семья. Например, все втроем пьем растительное молоко. Покупаем чаи габа и да хун пао, мало едим мяса и булок. И грузинская кухня для меня тяжеловата: очень много теста, яиц, сыра. Но все равно есть какие-то блюда, которые мне очень нравятся. Например, долма из виноградных листьев и с сочной, нежирной говядиной. Иногда едим хинкали. Но, в основном, семья отдает предпочтение европейской кухне.
Среди наших любимых мест — отель-ресторан Stamba. Там потрясающая зона коворкинга: приглушенные тона, дипхаус, странные вещи интерьера, книги, — очень красиво. И классная еда. Несколько зон (Азия, Грузия, Европа плюс десерты), есть минимагазин книг, локального дизайна, — ну, как наша галерея «Ў».
Также из ресторанов нам нравится Rooms. Вообще это отель, как и «Стамба», но ресторан открыт для всех. Он чем-то похож на Svobody, 4. Туда можно прийти и посмотреть на современных художников, там красивая подача блюд, все эстетично, классно. Вообще у грузин высокий уровень понимания эстетики, он аутентичный, связан с природой.
Есть еще одно место, которое мы недавно для себя открыли, — это Lolita. Его тоже можно сравнить с минским Svobody, 4. Сюда часто приходят люди, чтобы себя показать: изысканная одежда, девушки с макияжем, все такое трендовое. Мне интересно туда с дочкой прийти и посмотреть, как выглядит грузинская молодежь. Очень прогрессивно, модно, смело, все в винтажных секондах, отлично выглядят. Больше мы не успели ничего такого найти, занимались обустройством жизни.
А еще здесь есть злачные места, в которых тусуются только экспаты. Они приходят в эти бары, напиваются в хлам, играют на саксофонах, поют в караоке. В общем, ходят туда снять боль и напряжение своей эмигрантской жизни. Но я про такие заведения только слышала, сама еще не ходила.
«Я даже рада, что ситуация вытолкнула меня из дома»
Я только осваиваюсь в городе и пока не встречаюсь с диаспорами и не хожу на акции протеста. Мое психологическое состояние пока не позволяет мне прийти на акцию и после этого не заболеть. Когда я вижу флаги, слоганы и все это — меня возвращает в неприятные состояния, с которыми я столкнулась и в Минске, и в Киеве, так что пока не готова ходить на акции. Но я работаю с зарубежными медиа: документальные фильмы, сюжеты, интервью, круглые столы, доклады — я поддерживаю связь таким образом.
Я ежедневно, ежеутренне и ежевечерне, читаю новости из Беларуси. Прошу друзей мне скидывать то, что могло пройти мимо. Всегда интересуюсь: как там дома, что там дома? Прошу тех, кто живет в Минске, чтобы снимали мне улицы. «Пожалуйста, придите туда-то, поставьте на минуту телефон, я хочу посмотреть на родной город!» Я общаюсь с различными фондами, с политическими активистами, с кем-то планируем совместные проекты на этот год. Так что я плотно в повестке.
Могу сказать, что полтора года вдали от Беларуси прошли гораздо легче, чем я могла себе представить в августе 2020-го. Я поняла, что путешествовать и выбирать себе место жизни — не так трудно и страшно, как кажется. Я где-то даже рада, что ситуация вытолкнула меня из дома, и я из-за революционного аффекта и страха даже не поняла, как переехала в первый раз. Все в бессознанке.
Второй раз было страшнее, но по итогу жить стало лучше. И теперь я воспринимаю всю планету как огромный дом, могу спокойно выбирать страну, и это оказалось не сложно и вообще не страшно. Еще важно, как себя настроишь, какую историю о себе ты рассказываешь. Если сначала у меня были мысли жертвы, что «Я бегляночка, бегу от революции, как страшно, я такая уязвимая», то со временем эта модель восприятия мира изменилась на «Я взрослая, свободная женщина, мне интересно наблюдать за жизнью, мы исследуем мир с дочкой».
На самом деле открыты все дороги, это гораздо легче, чем кажется. И дешевле. Раньше был страх, что переезжать с места на места это очень дорого, — сейчас я знаю, что это не так. Со всем можно справиться, всегда можно все начать заново.
Правда, есть у меня одно больное место: это культурный труд Šuma. Я имею в виду, что за последние 7 лет у нас начало все хорошо получаться, все больше людей начали проникаться роднай мовай, орнаментами, активнее изучать народные песни — и вот все прекратилось. Все нужно начинать с начала. Будто бы большую часть меня отрезали и оставили в прошлом.
Я очень хочу вернуться в Беларусь, но я уверена, что нахожусь под присмотром. Потому что у Šuma есть поклонники в КГБ и ГУБОПиКе, которые перед отъездом давали мне четкие сигналы, что «пора валить», и сейчас периодически сообщают после какого-нибудь моего проекта: «Вау, клевая работа, но будь осторожна».
Так что до смены режима я точно не хочу возвращаться. Я боюсь рисковать. Скажу честно, как на духу — в первый год в Киеве я думала: уехала, класс, моя задница в тепле, продолжаю работу, для страны делаю все полезное, что только могу, все хорошо. Но очень скоро обнажилась потребность быть дома, быть у сваім асяроддзі, и я очень сильно скучаю по дому. Но как только все изменится, я сразу приеду. Вернусь, построю домик и буду жить в свободной стране и заниматься беларуской культурой.