Асабiсты вопыт«Легко выбрасываю дорогую одежду»: Как переезды и эмиграция поменяли отношение беларусов к вещам

Уехав из Беларуси, редко кому удается сразу же найти новое место для постоянной жизни. Многие эмигрировавшие после 2020-го беларусы уже поменяли не одну страну или хотя бы город внутри одной страны. The Village Беларусь спросил у людей, переезжавших уже несколько раз, какие вещи они все время возят с собой, как они им помогают адаптироваться на новом месте и как вообще история с многочисленными переездами поменяла их отношение к вещам.

«Мне приятно, что я оказалась независимой от вещей и предметов»

— Изначально я не собиралась уезжать из Беларуси, а полетела в Киев на неделю, поэтому с собой у меня был небольшой рюкзак с минимальным набором вещей. На четвертый день моего пребывания в Киеве арестовали нашего издателя Сашу Василевича, пришли с обыском в наш офис и домой к директору. Еще через несколько дней задержали почти всех ребят, с которыми я была вместе в штабе Бабарико и стало понятно, что мне не стоит возвращаться.

С собой у меня было пару футболок, шорты, джинсы и ботинки. Забавно, что при этом я привезла с собой полотенце, потому что прилетала в Киев поздним рейсом, а мой друг Андрей (главный редактор The Village Украина) сказал, что не успел купить мне полотенце и попросил взять с собой, чтобы я смогла принять душ.

Первые полтора месяца я жила у Андрея и носила его футболки, байки и носки. Позже подруга согласилась прилететь в Киев и привезти мне большой чемодан с моими вещами. И вроде надо радоваться — вот, наконец, у меня снова есть одежда, косметика, обувь и сумки, а я смотрю на этот чемодан и у меня какая-то тяжесть. Как будто эти вещи тянут меня, сковывают.

Через полтора месяца я уехала в Варшаву, оставив минское полотенце у Андрея. В Варшаве я наблюдала, как некоторые мои знакомые покупают и заказывают одежду в приличных количествах, и понимала, что так они сублимируют, пытаются успокоиться и заземлиться, отвлечься от тревожного, неопределенного положения, в котором мы оказались тогда, осенью 20-го в вынужденной эмиграции. Я почти ничего не покупала — понимала, что меня это не утешит, да и тратить деньги в состоянии неизвестности, было стремно. Впоследствии из Минска я почти ничего не забрала, только «культовые» для меня вещи: две шубы, пару хороших сумок, которые еще когда-то мама покупала мне в Италии, любимую косуху, кожаные штаны, полароидные фотографии и фото, которые минский фотограф Джонни Космик делал на улицах и в барах, а потом печатал и просто дарил людям. Как-то я заметила, что один мой товарищ тоже почти никогда не просит передать ему ничего из Минска и спросила, почему. Он ответил, что не хочет этих вещей и у меня было примерно такое же ощущение. Как будто они погружают тебя в старый контекст, в которым ты больше не можешь находиться из-за обстоятельств.

Я бы хотела свои книги, картины, бабушкины хрустальные пепельницы и другие памятные и красивые штуки, которые остались в Минске. Но я не могу обрастать вещами, я не знаю, где и как я буду жить через какое-то время, и мне приятно, что я оказалась независимой от вещей и предметов. Выяснилось, что в один момент оставшись без всего, что накапливал годами, можно даже потом про это не вспомнить.

Мой друг Андрей теперь в ЗСУ, что делает мне нервы, поэтому вот чего мне бы действительно хотелось, так это вытереться тем полотенцем из Минска, потому что это означает, что Андрей снова дома в Киеве, а я могу туда приехать.

---

«Я поняла, что из вещей важно возить с собой „мостики“ к себе»

— Из Беларуси я переезжала сначала в Киев, в Киеве переезжала трижды по разным квартирам. Из Киева я уезжала в Грузию (за два месяцев до войны — The Village Беларусь) с ощущением, что произойдет что-то страшное, мне было там невыносимо больше жить. И я была вынуждена оставить большую часть своих вещей в Киеве. Например, свою домашнюю студию — колонки, микрофон, шнуры, пульты, ковры, которые глушили звук. В Тбилиси мы поменяли три квартиры, а теперь живем в Батуми, но из Грузии мне тоже скоро предстоит выезд в другую страну и вещей со мной поедет еще меньше, чем я привезла сюда.

Кроме документов и ноута обязательно везде вожу с собой сценическое оборудование и минимальный набор одежды группы Šuma, чтобы иметь возможность выступать. Из дорогих сердцу вещей со мной всегда кукла-мотанка, которую сделала для меня 98-летняя бабушка моего друга из Николаева. Уезжая из Беларуси, с большой болью оставляла там вышиванки, «традыцыйныя строі», рушники, но вот эту куклу оставить не смогла.

Перед отъездом из Минска я завершала терапию и на прощанье мой психотерапевт подарил мне листок А4 из своего кабинета. На нем написано: «взрослость — это возможность выдерживать неизвестное». На этом послании и держусь, а листок теперь везде со мной.

Еще везде с нами путешествуют несколько игрушек и книг, которые очень любит моя дочь, несколько моих платьев, подаренных близкими людьми, вещи, которые связывают меня с островками счастья и радости в довоенной жизни — кольцо, которое сделал для меня Ян Карпов, картина, которую подарил папа Аи (секретно провожу ее в багаже, упаковав в свитера, чтобы на границе не проходить дополнительные процедуры). Из квартиры в квартиру вожу с собой белье, которое сшила Эльвира Басько для моей фотосессии, когда я была беременной — не могу с ним расстаться, хотя мои размеры уже немного изменились, потому что это моя связь с тем счастливым периодом беременности, когда я цвела как женщина, и с самой Эльвирой, о которой я сейчас думаю и переживаю, как онатам. Это моя такая метафора сестричества с беларускими женщинами.

Вожу с собой и картину Андрея Ярошевича, на которой изображена женщина с коровой — они так нежно смотрят с этой картины. Каждый раз, когда мне плохо и я растеряна, достаю из тубуса эту картину (из-за постоянных переездом не могу ее обрамить и повесить), смотрю на нее и меня сильно попускаюсь. Есть в ней для меня что-то целительное и даже мистическое, связанное со скрытыми аспектами моей жизни.

Эта картина стоила $200, я была на мели, но заказала ее в Киев из Минска, прекрасно понимая, что эмоции, которые она мне дает, стоят гораздо больше $200, и не прогадала.

Есть и мелкие вещи, которые ездят со мной — обломок кристалла, камни, подаренные подругами в Минске и украшения, которые для меня делали подруги. Это для меня связь с женщинами, я всегда сильно напитываюсь общением с женщинами. Еще со мной переезжает небольшой подарок от киевского любовника — ковидная маска из киевского клуба Closer, в которой я протусовалась много рейвов. У нас был очень нежный роман, и эта маска для меня сейчас — мостик к моим нежным связям с мужчинами.

Везде вожу с собой и некоторых предметы обихода: любимый плед и одеяло, гирлянду, подаренная подругой из Киева, любимые бокалы и вилки из черного металла с позолотой, потому что очень люблю ими кушать, чувствую себя успешной богатой женщиной, когда сервирую такими предметами свой завтрак или любой другой прием пищи. Это меня поддерживает. В какую бы квартиру я не переехала, обязательно пользуюсь именно этими своими вещами. С ними, где бы я ни была, мой дом оказывается со мной.

За время всех этих переездов я поняла, что в моей жизни было очень много вещей, и практически перестала покупать всякие мелочи. Одежду теперь покупаю только самую необходимую и в основном для ребенка. Как бы ни хотелось что-то купить, чтобы украсить свой дом, я не могу себе это позволить, пока не начну ощущать, что у меня действительно есть дом и я готова пустить корни. Мое отношение к вещам стало очень легким, и я это очень люблю. Мне безумно нравится, что у меня пара чемоданов, это создает ощущение легкости и свободы.

Еще я поняла, что из вещей важно возить с собой «мостики» к себе. Например, для меня это один парфюм, который мгновенно дает мне ощущение лучшего состояния себя. Я намеренно душилась им и продолжаю это делать в лучшие дни своей жизни. Делаю из запаха якорь. например, в Грузии я долго их искала и случайно нашла одну единственную баночку, которая завалялась на складе одного магазина два года назад. Этот запах — мой мостик к хорошему состоянию. Еще я вожу с собой особые благовония. Где бы я ни была, когда я их зажигаю, запах из любого места делает мое пространство. Для меня это оказалось важно.

Вещи, по которым я тоскую — это мое музыкальное оборудование. Я очень зависима от звука, его качества, дизайна пространства, в котором живу. Это такое счастье для меня, когда есть доступ к хорошему звуку, возможность петь и делиться этим — и в Киеве у меня была просто райская домашняя студия.

Но я подавляю эти переживания, напоминаю себе, что текущий день может стать последним и стараюсь наслаждаться теми дарами, которые у меня есть, а их действительно много. Раньше я этого не замечала и не ценила, но эмиграция помогла по-другому взглянуть и на вещи, и на жизнь. Много вещей для счастья не нужно, для него нужно здоровое состояние тела и ума и наличие близких связей — это все. И мир, конечно.

---

«Теперь я могу легко выкинуть дорогую куртку»

— Я уезжала из Беларуси в Киев в конце октября прошлого года. Из Киева во Львов уехала через три дня после начала войны, а оттуда через несколько дней в Польшу, где прожила два месяца. В мае обратно вернулась в Киев.

Два моих переезда — в Киев из Беларуси и из Киева после начала войны — были совсем разные по характеру. Первый запланированный, а второй экстренный. Во время экстренного переезда я взяла с собой только вещи, необходимые для выживания, и кота. В набор для выживания вошли теплый костюм (байка и штаны с начесом), чтобы было удобно в дороге и ночевать в укрытиях, еще одна байка и джинсы, не самые красивые, но удобные теплые ботинки, зимняя куртка, небольшой набор косметики и лекарств, еда для кота, рабочий и личный ноутбук.

После этого экстренного переезда я поняла, что из вещей для выживания мне ничего и не надо, кроме самых критичных, которые нужны, чтобы передвигаться — паспорт, деньги и телефон. В какой-то момент этого отъезда я, как и все беларусы с украинскими банковскими карточками, осталась еще и без денег. И тогда поняла, что даже без денег, а только с паспортом и телефоном в критической ситуации можно жить и решать вопросы. Для этого, конечно, еще важны люди и отношения.

За это время я научилась очень легко прощаться с вещами. Теперь я могу выкинуть дорогую куртку, потому что жарко, а в качестве багажа она мешает. Я так и сделала — выкинула в Польше зимний комплект вещей. Скорее всего, прощаться мне с ними было так легко еще и потому, что эти вещи мне войной пахли. Но если у меня сейчас забрать любую дорогую вещь, наверное, я страдать совсем не буду. Это же просто вещь. Теперь я знаю цену жизни, людям, отношениям, моментам, а вещи … (смеется).

Когда переезжала из Беларуси в Киев, я тоже взяла с собой не так много непрактичных вещей — только книги, которые мне дороги. Есть вещи, которые я планировала сюда переправить, но помешали обстоятельства, и теперь я по ним скучаю — в Минске у меня осталась хорошая коллекция книг современных беларуских писателей (Алексиевич, Орлов, Мартинович, Гапеев, книга Саши Романовой и другие) большинство — с автографами, и классиков в беларуском переводе. Это настоящая ценность для меня, и я очень горюю, что она осталась в Беларуси. Есть вещи, которые я не привезла из Беларуси, но здесь повторила. Это мольберт, на котором я рисую, стул-лесенка и гейзерная кофеварка. С ними я ощущаю себя как дома. Вообще мои личные вещи — это моя зона комфорта и спокойствия, в том числе поэтому мне очень хотелось поскорее вернуться из Польши в свою киевскую квартиру, где я себе организовала идеальный мирок.

---

Тему вещей, которые беларусы упорно возят с собой не первый переезд, поднял в фейсбуке Андрей Сушко — цифровой юрист, правозащитник, со-основатель Human Constanta. Он рассказал, какие пять вещей он возит с собой после спешного отъезда из Минска больше года назад, несмотря на то, что за это время он переезжал уже как минимум пять раз. А в комментариях другие беларусы-эмигранты, которые переезжали уже несколько раз, тоже рассказали, какие местами странные и неожиданные вещи ездят с ними везде. Мы выбрали самые интересные ответы.

Вот ответы других вынужденно путешествующих беларусов:

Обсудите этот текст на Facebook

Подпишитесь на наши Instagram и Telegram!

Обложка: Braxton Apana