Сітуацыя«Непонятно, кому Путин грозит ядерным оружием»: Эксперты о том, что будет после мобилизации

 — Основное в речи Путина — частичная мобилизация и угрозы ядерной войны. Кремлевский психопат приносит своих граждан в жертву собственным фантомным болям и безумным фантазиям. Но это проблема россиян: за что боролись, на то и напоролись. Остается верить в победу Украины и в стойкость западных стран, а также надеяться на то, что беларусы не станут пушечным мясом в путинской войне.

Логика Шойгу: потери Украины превышают российские в десять раз, но спешную мобилизацию проводит именно Россия. Убедительно!

 — Частичная мобилизация в РФ означает, что Москва собирается под ружье поставить аж 2 миллиона человек (общее число резервистов). Военный резерв Беларуси составляет 300 тысяч человек, 128 тысяч уже в так называемой территориальной обороне с лопатами на готове.

Объявление в России мобилизации имеет, конечно, более политический смысл с попыткой закрыть бреши «живыми волнами», но главное — довести уровень психоза в стране до максимума и благодаря этому удержать власть в условиях дальнейших военных поражений.

 — В общем, случилось то, что и должно было случиться. Как отмечалось вчера, вопросы логики и здравого смысла — это не про теперешнюю Россию. Хотя, вообще, может, мы просто мало знаем.

Может, там, в Кремле, всерьез опасаются (и имеют основания для этого), что если они мобилизацию не проведут, то в случае следующего прорыва ВСУ путь на Москву только ДПС прикрывать будет. На Ютуб, к слову, есть замечательное видео о том, как отряд Басаева однажды, в разгар чеченских войн, просто по автотрассам в полном вооружении почти до российской столицы добрался — чисто за взятки.

Но это все, конечно, лирика. А проза в том, что более наглядного подтверждения слабости РФ, ее очевидной утраты стратегической инициативы в военных действиях и близкого поражения, до выступлений Путина и Шойгу трудно было себе представить. Они просто вышли и сказали все сами.

Из выступлений стало совершенно ясно следующее.

России нечем прикрывать фронт — именно для этого мобилизуются граждане. Армии для этого не хватает.

Никакой уверенности, что в этом им помогут и мобилизованные, нет — отсюда очередные угрозы ядерным оружием. Однако применить его «для защиты» Москва, очевидно, не может. Потому что, если бы могла, то и мобилизация не очень-то нужна была. А так это все несколько странно выглядит: мы вас можем одним ударом уничтожить, но сначала бросим под танки пару сотен тысяч давно гражданских людей. Ну и, конечно, уточняющая угрозы фраза «Это не блеф» — это вообще шедеврально, это, вот, прямо саморазоблачение в чистом виде.

Эффектов мобилизации внутри России Кремль откровенно боится. Все выступления построены в оправдательном тоне: на нас напали и нападают, воюют против нас, линия фронта — огого. Будто никто не помнит, кто начертил эту линию фронта и кто, в принципе, на кого напал. Ну и, опять же, тональности Путина (как и про «не блеф»): это вот — «подчеркиваю: частичную мобилизацию» — звучит исключительно как оправдание и попытка успокоить. Когда российский правитель был уверен в себе, он выступал совершенно по-другому: призывал всех сдаваться, грозился порядок навести, а его поклонники смачно повторяли, что «Украину давно надо было приструнить».

В общем, очевидно, что в вилке «объявлять — не объявлять» оба варианта для Москвы были плохими, но Путин остановился на том, на чем остановился. Определенная логика для него тут, видимо, есть: такое решение позволяет затягивать время. Теперь Шойгу сможет насытить телами окопы или даже, возможно, по образцу летнего наступления на Северодонецк и Лисичанск, начать очередную кампанию лобовых атак на украинские города, не считаясь с потерями.

К величайшему сожалению и прискорбию, все это — лишь затягивание неминуемого. Оно будет стоить тысяч жизней русских и украинцев тоже (понятное дело, в цифры потерь от Шойгу может верить только умалишенный, и потери украинской стороны есть и будут меньше российских, но они все равно есть, увы), но стратегически не изменит ничего. Можно набрать сколько угодно живой силы, но у Москвы уже сейчас не хватает технологичного вооружения для противостояния Украине, очевидно, ухудшается экономическое положение, и в будущем ситуация отнюдь не станет лучше — просто нет, за счет чего. Наоборот, можно ожидать, что сегодняшние решения и будущие референдумы вызовут новые экономические санкции, а также приведут к повышению расходов российского бюджета и экономически РФ будет только слабеть.

Ну и отдельной строкой хочется сказать о боевом духе будущего российского ополчения. В свое время Империя проиграла Первую мировую, несмотря на то, что начало боевых действий было встречено в обществе с огромным воодушевлением, а от добровольцев не было отбоя.

Сейчас, с объявлением мобилизации, из России в рекордно быстром темпе раскуплены все «исходящие» авиабилеты, а самые популярные запросы в Google — «Как уехать из России» и «Как сломать руку».

С такой бешеной мотивацией, да на расконсервированной технике 60-х годов, да в условиях экономического кризиса и нехватки буквально всего… На что можно быть способными? Думаю, вопрос риторический.

 — Объявление частичной мобилизации означает, что вся стратегия «спецоперации», которая была задумана Кремлем — провалилась.

Чтобы исправить ситуацию, приходится прибегать к каким-то чрезвычайным мерам в виде частичной мобилизации, проведении экстренных референдумов на оккупированных территориях.

Все это говорит, что ситуация у них очень сложная, поэтому они принимают решения, которые не поддерживаются в обществе, не говоря уже о международной реакции. Но другого выхода у них нет.

«Частичная» — это такая игра слов. Что значит частичная, а что — тотальная? Последняя — это когда призываются все мужчины, но в этом пока что нет практического смысла, потому что для всех не найдется оружия. Поэтому призывать будут столько, сколько можно вооружить.

Угрозу применения ядерного оружия на сегодня продемонстрировала только Россия. Никакая другая страна этим не угрожает, поэтому непонятно, в отношении кого говорил Путин. При этом он сам продемонстрировал, что готов применить ядерное оружие.

Это шантаж и угроза в первую очередь, попытка запугать Запад, чтобы он прекратил поставки оружия Украине и попытка психологического давления на Украину. Насколько реально это применение — сказать трудно, все будет зависеть от хода войны. Исключать такого я бы не стал.

Милитаристская риторика Лукашенко была достаточно синхронная с позицией России. Я думаю, этим дело и ограничится: такой риторикой, мобилизационными мероприятиями в рамках вооруженных сил. Дескать, надо проверять готовность той или иной воинской части, территориальной обороны и народного ополчения.

То есть вот такая показательная поддержка, которая покажет России солидарность с ней и готовность защищать ее на случай атаки с Запада. Мол, мы готовы, если вдруг с территории Польши натовские танки пойдут на Москву. А в Украину мы не пойдем.

 — В Украине Путин заигрался в повышение ставок. Это как гопник на районе, который постоянно пытается угрожать. И даже может ударить. Но его положение обусловлено не силой, а страхом. Действует до первого ответа «хочешь помахать кулаками — давай» и первого удара в ответ. Причём на моменте «хочешь помахать — давай» сам гопник попадает в западню. Ведь, если не ударит, конструкция страха рассыпается, становится очевидно, что гопота сама боится.

В Украине кремлевские стратеги пытались играть на страхах. Вначале войной, потом масштабами и оккупацией части территорий. Но нарвались на украинское «воевать так воевать». И начали отгребать. И тут стало очевидно, что силами «парадной армии», которой так пугали мир, обеспечить себе победу невозможно. Более того, если ничего не менять, будешь пропускать удары, которые с каждым разом будут все сильнее.

И тут для кремлевской верхушки создалась ситуация, аналогичная ситуации с гопником. Ничего не делать — проиграть, — и вся конструкция страха рассыпается. В масштабах страны это означает потерю влияния, статуса даже региональной супердержавы. И, естественно, проблемы для Путина и его окружения — в истории РФ ни один правитель, признававший военное или военно-политическое поражение, не правил дальше. Да, были проигранные войны, когда Кремль (или Зимний дворец) подавали это населению как «победа». В Украине сказать о «победе» не получится.

Даже больше: если ничего не делать, действуя как раньше, — ближе к весне может случиться провал, масштабы которого даже преуменьшить будет трудно.

На этом фоне единственным, как кажется части окружения Путина, выходом является ещё больше надавать. То есть, забросать числом, завалить фронт трупами своих солдат. Тем более, что летние успехи в Луганской и Донецкой области были обеспечены массово утилизацией ЛДНР-овских «мобиков». Но те закончились — некого больше хватать и кидать на фронт. «Добровольная» мобилизация провалилась. Выход — набрать внутри РФ.

Стоит ли рассчитывать на панику населения? Сразу нет. Будет выезд в соседние страны (Грузия, Казахстан, Беларусь и далее), чтобы «пересидеть». Там местная сфера туризма «срубит деньжат». Но это путь для тех, кто может себе позволить.

Остальных будут забирать. И они будут идти. Боеспособность таких соединений под вопросом, однако набор лиц, имеющих ВУС (военно-учётную специальность), по задумке кремлевских генералов позволит решить вопрос наличия подготовленных кадров и быстрой отправки тех на фронт.

А значит, и тактика. Путину нужна демонстрация «победы». Как следствие — новое забрасывание мясом линии фронта. Вопрос в другом — а что будет, если не сработает. Вероятность такого весьма велика.

И вот на этом этапе у Путина могут начаться проблемы. Не в виде «революций» — скорее, дворцового переворота, который может сопровождаться локальным «русским бунтом, бессмысленным и беспощадным».

Война затянется, вероятность изменения финала сомнительна.

Другой вопрос, что это косвенное признание Кремля в:

Невозможности решить поставленные задачи теми силами, которые есть.

Уровне потерь. Ведь если «потеряли всего 3-4 тысячи, максимум в пределах десяти», то мобилизация не нужна: группировка, атаковавшая Украину, насчитывала более 150 тысяч личного состава.

Отсутствии способности думать нестандартно, искать новые пути решения проблем.

Эти три тезиса могут стать подарком украинской стороне для проведения информационных операций на территории РФ (при условии желания играть на таких темах).