Минчанка Ольга Станевская является владелицей апартаментов для туристов — в частности, ее квартира-студия напротив вокзала попала в топ лучшего жилья на Airbnb по версии американских пенсионеров, посетивших 70 стран.

До недавних пор Ольга жила в одном из тех симпатичных домов на Первомайской, при взгляде на которые сразу вспоминаются сказки братьев Гримм. Комплекс ярких малоэтажек выдержан в едином западноевропейском стиле — к счастью для домов, в 80-х годах прошлого века над ними потрудились литовские реставраторы, которые покрыли крыши качественной черепицей и сделали кованые решетки на балкончиках. Кроме того, после реконструкции на первых этажах появились магазины и иные заведения. Теперь там располагаются парикмахерская, студия маникюра, бутик швейцарских часов и довольно странный продуктовый магазин с легким налетом советчины.

Хотя на табличках дореволюционных домов написаны 1917 и 1918 годы постройки, на деле они гораздо старше. Так, достоверно известно, что на Первомайской, до революции звавшейся Веселой улицей, располагались казармы, крупный публичный дом, кабинет врача-венеролога и первый общественный роддом Минска.

Как ни странно, этот осколок прошлого мог исчезнуть в начале XXI века. Как рассказал в 2015 году кандидат физико-математических наук, краевед Вадим Зеленков: «Было несколько проектов. Один из них был совершенно страшным. Предполагал снос не только того, что сейчас стоит на территории завода, но и квартала, который мы осмотрели, и строительство на этом месте чего-то стеклянного и бетонного. К счастью, от этого проекта отказались. Сейчас понятно, что на месте завода что-то будет. Что — не знаем, но судя по тому, что на домиках квартала появились охранные таблички, пока на сегодняшний день они в безопасности. Будем надеяться, что эти дома еще долго будут украшать наш город».

Под заводом понимается станкостроительный завод имени Кирова, который пустует более пяти лет. Теперь улицу Первомайскую просто планируют расширить. Но не за счет сноса домов — все жилье здесь сохраняется.

За семь лет, что Ольга провела в доме № 4 на Первомайской, она успела превратить изначально нежилое пространство в уютную «двушку». Но теперь она переезжает за город и выставляет свое детище на Airbnb. The Village Беларусь посетил это жилье, пока в него не вселились иностранные туристы.

Текст

Тамара Колос

Фотографии

Евгений Ерчак

ПРОЕКТИРОВАНИЕ И РЕАЛИЗАЦИЯ: 2011 гг.

ПЛОЩАДЬ 52 кв. м

КОЛИЧЕСТВО КОМНАТ 2

ВЫСОТА ПОТОЛКОВ 3,4 м

«Если эти дома не памятники, то что тогда памятники?»

Ольга. Купила двухкомнатную квартиру на Первомайской, 4

Я прожила в этой квартире около семи лет, но недавно мы с моим женихом купили дом за городом и переезжаем туда. Так что квартиру на Первомайской я буду сдавать в краткосрочную аренду, чтобы она приносила доход.

Семь лет назад я попала в пробку на Первомайской, посмотрела на эти здания и подумала: «Боже мой, это какие-то пряничные домики, вот бы квартиру здесь». И через несколько месяцев увидела объявление о продаже.

Квартира ранее принадлежала очень известному беларусу, который сейчас живет в Москве, — сценографу Зиновию Марголину. На момент продажи она была в нежилом состоянии, так как в ней никто не жил пять лет. Ремонт в квартире шел около девяти месяцев — здесь меняли все, начиная от оконных рам и заканчивая перегородками. Например, там, где сейчас колонна, находилась перегородка со встроенными шкафами и проход в ванную. Совмещали санузел, убирали перегородку между кухней и гостиной и согласовывали перепланировку на все подряд, вплоть до цвета оконных рам, так как этот дом — памятник архитектуры.

Здесь также текла крыша — я наняла работников, которые залатали протечку. Почему за свой счет? Потому что я здесь живу, это моя крыша, и мне проще все сделать самой, чем кого-то вызывать и навешивать обязательства. Но у нас была история пару лет назад, когда начала течь крыша на углу второго дома. Она была покрыта настоящей черепицей, однако работники ЖЭСа заменили ее на металлочерепицу совершенно другого, красно-коричневого цвета. Я как увидела это, так сразу пошла на прием к главе администрации района, который тогда проводился в ЖЭС, и спросила, что за акты вандализма происходят с нашим домом. В ответ мне сообщили, что такая черепица уже не выпускается, и потому сделать все исторически правильно невозможно. А потом главу Ленинского района Валерия Кулеша задержали за превышение должностных полномочий, и нам во двор сразу привезли паллет с прекрасной глиняной черепицей. Его, кстати, посадили как раз за то, что он строил себе что-то за городом (работники курируемых чиновником предприятий бесплатно работали на стройке его загородного дома – прим.редакции).

До того, как я купила здесь квартиру, комплекс домов на Первомайской должны были сносить в совокупности с заводом имени Кирова — нашелся какой-то инвестор, который должен был это купить. Но если эти дома не памятники, то что тогда памятники? Поэтому жильцы объединились и отстояли свои дома, и добились, чтобы их внесли в список историко-культурных ценностей.

И это правильно, потому что нашим домам более ста лет: хотя в техпаспорте и указан «1917 год», но зачастую так пишут, когда не могу установить точную дату постройки. Ведь известно, что здесь находился первый минский роддом (бесплатный родильный приют, принадлежавший Минской городской управе, размещался в 8-м доме на Веселой улице – прим.редакции), так что это однозначно памятник архитектуры.

«Однажды я купила на барахолке святую женщину»

После перепланировки в квартире получилось две комнаты: спальня в 12 квадратных метров, и кухня в 10 «квадратов», объединенная с гостиной (где-то 17 метров). Всего 52 «квадрата» вместе с ванной и кладовкой, куда я складываю все ненужные вещи. Потолки высокие — 3,40, что стандартно для «сталинок».

Благодаря высоким потолкам, хорошей вытяжке и большим окнам я никогда не слышу запахов еды, хотя между кухней и гостиной нет перегородки. Нет, если бы здесь была большая гостиная и большая кухня, то никто не был бы против. А так нет никакого смысла закрывать 10-метровую кухню стенкой. Плюс пространство расширяют большие окна — меня часто критикуют за то, что на них нет штор, но мне так нравится. Когда на улице сменяются поры года, выглядит как открытка.

Квартира у меня получилась очень фотогеничная, пестрая. Я не придерживалась определенного направления, потому что мне категорически не нравится, когда дизайн интерьера выдержан в едином стиле: все специально продумано, и все вещи куплены одномоментно. Нет, на мой взгляд, гораздо красивее, когда стиль находится постепенно, и не перегружается лишними деталями: сначала красятся стены, потом ставится диван, и пространство заполняется различными вещами из поездок. Тогда получается очень интересно.

Вот, например, эту литографию «На крыжы» Алексея Шалимы я увидела в галерее на Карла Маркса. Фото Марины Влади и Высоцкого нашла на подоконнике в букинистическом магазине в Троицком предместье, где она лежала и пылилась. Я решила, что Влади и Высоцкому там не место, и спасла их. Теперь эта красивая пара стоит у меня на подоконнике. Картину с «псом Петей» мы купили в беларуском магазине, в пару к белой собаке по кличке Пуп (вот она, стоит на подоконнике).

Книги тоже все из букинистического магазина —у меня нет для них специальной полки, хранятся как попало. А этот самоопыляющийся огурец на подоконнике мне подарил папа моего жениха, кандидат технических наук, Валерий Павлович. Сейчас мы ждем огурцов от него.

Многие сувениры были куплены на барахолках во всех европейских городах, где я побывала. Например, винтажные настольные лампы, кукла на спинке кресла и американские колокольчики были куплены в Бельгии, статуэтка женщины в полосатом купальном костюме и бегемот прибыли из Турции. Мужчина с усами — из Ниццы, петух на кухне — из Израиля, миниатюрная печка, где нужно поджигать маленькие палочки, — из Швеции. Непонятная штука 1886 года была приобретена в Копенгагене, глиняные человечки-актеры — в Милане. А вязаного медвежонка мне из Бельгии передали Олег Jagger с женой Ольгой.

Очень много сувениров висит на колонне. Однажды я купила на барахолке какую-то святую женщину, но потом мне показалось, что ей скучно, и я стала покупать ей в компанию других святых из разных городов, стран и барахолок. Рядом с ними висит фото безымянных минских предпринимателей и изображение святого Бенедикта, покровителя домашних животных. Когда моя кошка что-то у меня просила, я ей говорила, чтобы она молилась святому Бенедикту.

Еще у меня висит очень красивый рушник — я купила его у женщины в Озерце. Этот музей — пример, что государственное управление может быть лучше частного. Например, три года назад я приехала в Дудутки, которые находятся в частном владении, и пришла в ужас: все было забито сувенирными лавками с дешевой машинной вышивкой на синтетике; хлева убитые, животные грязные, ни о каком чае на травах и речи не идет. Я тогда начала ругаться, говорить, что это просто стыдно. А в государственном Озерце сидит женщина, которая вышивает руками. Видите, какая красота?

Эта квартира достаточно объемная, поэтому пространство не перегружено деталями. Потом, я слежу, чтобы не превратить эту квартиру в сувенирную лавку. Здесь всего понемножку, нет ярких цветов или ультрасовременны вещей, или вызывающей эклектики. Разве что оранжевая голова оленя, которую я купила в галерее «Ў» на какой-то рождественской ярмарке.

Ковры в гостиной и спальне были приобретены в Хургаде. Это известная фирма Oriental Weavers, которую невозможно у нас купить. Во всех туристических местах продукция этой компании довольно дорогая, но я нашла государственный универмаг Хургады, где ковры «под шелк» и из верблюжьей шерсти продавались во много раз дешевле, и привезла с собой в Беларусь.

Вся мебель у меня обычная, за исключением одного винтажного стула — мне подарил его друг, который занимается антиквариатом. Остальное — IKEA и беларуские производители. В частности, в прихожей стоит икеевский шкаф — по моему мнению, аналогов их шкафам у нас пока нет, так как они идеальны со своими ящиками, секциями и отделениями.

Ванную комнату после перепланировки облицевали черной плиткой — это не очень практично, потому что на ней остаются следы от воды. Ванна — фирмы PAA, стоила 1 200 евро. Сантехника испанская, а раковина тоже IKEA. Хотя в описании ванна и раковина зовутся «каменными», но на деле они изготовлены из смеси акрила с каменной крошкой. Если бы ванна была вытесана из цельного камня, она вышла бы слишком тяжелой, и мы бы провалились на первый этаж.

«Современный беларуский стиль — это стиль рынка Ждановичи и ТЦ «Град»

Конечно, если бы я жила на Манхеттене на вершине небоскреба в квартире на 400 квадратных метров, то я, может, и сделала бы ее стеклянным, хромированным, полубезжизненным пространством. Но в нашем случае выходить из белого пространства, где ни пылинки, в загаженный подъезд будет просто глупо.

Дизайн квартиры диктует не здание, а человек, который в ней живет. У меня есть подруга, которой нравится минимализм, и поэтому ее дом выдержан в монохромных тонах: прозрачные стены, бетонная кухня и белая плитка на полу. Мне же нравится более живой стиль, с различными мелочами и акцентами.

Если говорить о современном беларуском стиле, то это стиль рынка Ждановичи и ТЦ «Град». До того, как мы купили загородный дом, думали переехать в большую квартиру в центре. Я пересмотрела немало квартир «на аренду», но поняла, что не смогла бы жить ни в одной из них, поскольку все сделано по единому шаблону: безвкусица плюс то, что привезут продавцы. У меня такое впечатление, что моду в Беларуси диктует не потребитель, а продавец. Потому что везде — обои с загогулинами, глянцевые кухни, диваны разных цветов и текстур, и все самое дешевое, ширпотребное и безвкусное. Даже новостройки заполнены подобными интерьерами.

Причем все копируют друг у друга, не знаю, что эти люди будут делать через пару десятилетий. Хотя нет, знаю — будет как с советскими стенками и коврами на стене. Ведь сейчас происходит то же самое, что и в Советском союзе, когда из одинаковых элементов, что имеются в магазине, комбинируются одинаковые интерьеры. Причина в бедности страны. Почему в Париже вы можете поселиться в квартире с белыми стенами и старинным камином и мебелью, а у нас нет? Потому что в Беларуси нет истории подобных вещей, они в принципе не сохранились. Советские люди всегда были бедными, и пользовались теми вещами, которые государство милостиво спускало им вниз в универмаги.

Что можно сделать модного со столом-книгой, кроме как вынести во двор и поджечь? По-моему, нет ничего классного в советских вещах. Невозможно обыграть ту же стенку из ДВП.

«У нас ужасный, отвратительный магазин на первом этаже»

Из недостатков района можно выделить трамвайные пути под окном. Для меня этот звук — как белый шум, но иногда, когда трамваи несутся наперегонки, такое ощущение, что дом вот-вот взлетит. И зимой из-за реагентов окна покрываются вязкой жирной солью.

Также, из-за того, что дом является памятником архитектуры, на фасаде нельзя устанавливать кондиционеры, все выводы идут во двор. Но сейчас вроде бы начали выдавать разрешения на установку.

В нашем доме живут обычные люди. Из выделяющихся — за стеной расположена настоящая государственная коммунальная квартира, куда за долги переселили жильца. Правда, он и сейчас ни за что не платит, но переселять уже некуда. Во второй комнате раньше жила женщина, которая вообще никогда в жизни не платила. Чтоб вы понимали, полгода назад долг в их жировке составлял 5 000 рублей. Не знаю, будут ли чиновники что-либо делать с этой суммой.

Но вообще, в нашем доме много мастерских творческих людей: здесь арендуют помещения Владимир Цеслер, очень талантливый художник-витражист Алексей Лосик, дизайнер интерьеров Алла Концедайлова-Белоус, архитектор Вадим Песков, дизайнер одежды Катя Tikota, художник Сергей Вечер. Плюс на первом этаже расположена студия имиджа Татьяны Федосовой.

Наш двор как бы обособлен от остального города — он полон зелени и цветов, а в центре расположена поилка, куда прилетают голуби и утки со Свислочи. Нет, у нас не собираются шумные компании, максимум, прохожие могут зайти покурить, или сотрудники ЖЭСа, которые проводят здесь ремонт, купить водки в магазине на первом этаже и выпить ее на лавочках.

К слову, о магазине — у нас ужасный, отвратительный магазин на первом этаже. К нам приходят иностранцы из гостиницы «Пекин», а магазин забит самыми низкопошибными, дешевыми беларускими продуктами. В нем пахнет каким-то бэушным оборудованием, царит антисанитария и сто лет не было ремонта. Предприниматель, который им управляет, экономит на всем, кроме алкоголя — им занята треть магазина. А все остальное грязь и антисанитария. Когда пару лет назад ему вручили предписание сделать ремонт, он просто обшил стены панелями ПВХ. Невозможно, чтобы магазин в центре города находился в таком запущенном состоянии. Получается, что у нас практически нет продовольственных магазинов, кроме «Евроопта» на Пулихова. Все наши жильцы мечтают, чтобы вместо этого магазина открылась приличная точка с качественной едой.

Предприниматели бывают разными. Например, в деревне, куда мы переезжаем, имеется деревенский магазин, где хозяин сам стоит за прилавком и продает все качественное и свежее. А наш просто как «Дудутки».

«Недавно лавка пропала, думаю, это «заслуга» соседки»

Каждому дому нужен свой хозяин, и у нас он есть — это дед Павел, наша гордость, человек, который стоит всего района. Он ухаживает за двором и делает все красиво: сажает цветы, деревья, обрезает кусты, вешает скворечники и синичники. Видите — кормушка провисела на дереве всю зиму, и никто ее не украл. Это потому, что она была надежно примотана проволокой дедом Павлом.

Но он все делает в одиночку. Мы надеемся, что когда-нибудь у него появится преемник. Может, это даже буду я — натренируюсь на загородном доме и перейму эстафету. А пока никто, кроме него, не занимается облагораживанием, даже в соседних домах — такая красота только у нашего подъезда. Почему именно так, неизвестно, здесь сложно докопаться до истоков. Но, конечно, коммунисты переформатировали наше сознание. Не стоит забывать, сколько творческих и предприимчивых людей было репрессировано и расстреляно, а у остальных отбивали охоту высовываться. И отбивают до сих пор: я недавно за свои деньги купила лавочку и поставила ее во двор, и соседка тут же начала ругаться и требовать, чтобы ее убрали, потому что «приходят и курят». Недавно лавка пропала, думаю, это «заслуга» соседки.

До недавнего времени у нас во дворе жил кот Кузя — мы специально для него сделали «кошкин дом» в углу двора. Но он погиб в этом году под колесами автомобиля. Был такой большой черный кот, который как пес не пускал никого из посторонних. Настоящая достопримечательность, мои подписчики из фейсбука приходили с ним познакомиться. Очень жаль.

Павел. Жилец дома на Первомайской, 4

Я здесь живу с 1964 года, и всегда, с первого дня, наводил порядок во дворе — подпиливал, копал, сажал. Сейчас за свои деньги покупаю цветы, а Ольга купила деревца. А так больше никто не хочет помогать.

Еще по весне помогал Ольге вешать скворечники — мои там тоже есть, вон те, старые. Но один скворечник ребята из нашего двора поломали — залезли и побили, не знаю, зачем.

Сейчас во дворе растут и тюльпаны, и пионы, и розы, и клематис, и нарциссы. Еще посадил два миндальных дерева, но одно почему-то засохло, а второе растет, вот, до выходных должно зацвести.

Нет, ко мне коммунальные службы не приходили. Все молодые деревца, ту же рябину, садил сам, и кустики обрезал без чужой помощи.