«Унылые минские виды из окна вдохновили их»: Vice написал про 4 крутые группы из Беларуси

Онлайн-журнал Nothing But Hope And Passion, подразделение Vice, пишет о новых открытиях музыкальной сцены из Беларуси. Группы, которые выросли в уникальных городских пейзажах в условиях борьбы с авторитарной цензурой, полны сюрпризов. The Village Беларусь публикует перевод обзора.

Проникновенный вокал льется под четкие удары драм-машины. Контраст бьет прямо в живот, и вы сразу же чувствуете, что это действительно что-то стоящее, прежде чем начнете понимать, почему. Гитара берет на себя переговоры между этими противоположными позициями, то погружаясь в теплые меланхоличные тона, то возвращаясь к холодной отстраненности. Синтезаторы добавляют оптимистичную ноту, гарантируя, что вы сможете танцевать до рассвета — если захотите. Беларуские пост-панкеры «Молчат дома» отзываются эхом британского индастриала, который зародился около сорока лет назад, и при этом не повторяют какую-либо конкретную группу. Это плавное сочетание приятно знакомого с волнующе незнакомым оказалось весьма привлекательным для аудитории за рубежом.

Музыка «Молчат дома» может быть воспринята как звуковой эквивалент странной, но прекрасной брутальной архитектуры советской эпохи. И дебютный альбом «С крыш наших домов», и следующий «Этажи» вышли с картинками таких построек на обложке. Как и большинство городов в пределах бывшей сферы влияния Советов, родной город группы — Минск — напичкан бесконечно серыми панельными домами, построенными так близко друг к другу, что каждый из них, кажется, тихонько подкрадывается к соседям. Но даже унылые виды из окна могут стать источником вдохновения. Репертуар группы включает в себя ряд мрачных танцевальных хитов, из которых «Танцевать» — это очевидный номер один: что еще может хитом готического диско, чем сумеречная, но веселая мелодия со словами «Я не могу танцевать», спетыми на русском языке?

Но вам не нужно понимать слова, чтобы чувствовать, что музыка исходит откуда-то из точки вселенской боли, маячащей в темных уголках человеческой души. Их тексты часто состоят из коротких повторяющихся фраз и больше говорят через невысказанное. Ребята говорят, что не хотят идти в политику, потому что в их стране выражение собственного мнения может иметь последствия, но допускают, что могут сделать это в будущем: ситуация вызывает тревогу. Машина советской власти, о которой они поют в песне «Машина работает», действительно работает и сегодня.

Беларуские власти давно уже пытались ограничить музыкантов в их деятельности. По понятным причинам рок-музыканты, выражающие недовольство авторитарным стилем правления президента Александра Лукашенко, сильнее подвергаются цензуре, которая может принимать даже форму запрета концертов в последнюю минуту по причине «логистических трудностей» или «низкого качества текстов». И никто не может чувствовать себя свободным о надзора, пока публичные выступления нуждаются в особом разрешении. Несмотря на некоторые позитивные изменения, музыка в Беларуси не совсем свободна от влияния идеологии и политики. В августе этого года должны состояться президентские выборы — а это всегда особенно сложный период. Лукашенко, который находится у власти с 1994 года и еще в 2004–м отменил лимит президентских сроков, объявил, что будет баллотироваться и в шестой раз.

Если оставить в стороне политику, то Минск — это уютный город на два миллиона человек, с кафе и концертными площадками, как и в любом мегаполисе. «Молчат дома», возможно, были первыми, кто получил признание на международном уровне — они активно гастролировали по Европе в последние два года и недавно подписали контракт с Sacred Bones — но они, безусловно, не единственные, кто ищет вдохновение в сером море панельных домов. Пост-панк и нью-вейв восьмидесятых в Британии хорошо резонируют с постсоветской реальностью три десятилетия спустя после падения Восточного блока. Минск выпустил целый ряд групп, впрыскивающих дозу славянской меланхолии в классическую комбинацию мрачных гитар, мелодичных басовых линий и холодной константы барабанного боя.

Dlina Volny представляет собой мечтательный и атмосферный вариант пост-панка с многослойным звуком, который строится на напряжении между поэтическими образами и бунтарством. У певицы Маши Зиневич голос напоминает молодую Элисон Моссхарт, но общий звук группы соткан из гораздо более туманных текстур. В творчестве трио виден широкий спектр влияний, вроде The Strokes, The Horrors, Trentemoller или Beach House, наряду с советской эстрадой и бруталистской архитектурой. Все это вызывает вопрос: становится ли бруталистская поп-музыка вещью? Их инстаграм регулярно демонстрирует архитектурные красоты беларуской столицы, что выбивается из обычного способа продвижения.

Их первый альбом Niezmierima (2016) можно назвать результатом творческой вспышки: они завершили его всего за четыре дня, потому что на пятый Зиневич надо было ехать в Лондон. Она любит экспериментировать со своим голосом, и на ранних эатапх пела в таком низком тоне, что люди часто принимали ее за парня — слушая альбом, нетрудно понять, почему. Ne Znaju Kuda — самый захватывающий из их ранних треков. Процесс работы над первым полнометражным альбомом Mechty (2018) шел гораздо медленнее, а подход был более концептуальным. Группа не торопились бороться с наследием неопределенности и разрушенными надеждами, которые и по сей день висят как облако над постсоветскими странами. На восьми томных песнях они делают вывод, что важно позволить себе помечтать. После этого группа присоединилась к признанному лейблу Italians Do It Better, и их следующий альбом должен выйти уже в этом году. Если синглы на нем будут похожими на предыдущие, альбом будет полон тем страха, любви и восстания, но с более глубоким звуком.

Nürnberg имеет в своем распоряжении широкую палитру звуков — от мечтательного до танцевального. Универсальный конфликт между отчужденностью современной городской жизни, с одной стороны, и человеческими эмоциями, такими как любовь и сострадание, с другой, наполняет их звуком, а также особой угрюмостью постсоветских обществ. Их альбом U nikudy (2018) держит ритм колд-вейва, который заставит вас прыгать и танцевать посреди ночи. Однако их полнометражный дебют Skryvaj however, выпущенный в том же году, смещается в сторону более спокойных звуков с более размытыми очертаниями. Все восемь песен дают отличный саундтрек для 25 минут мечтания.

Их последний альбом Paharda вышел в апреле, и он сильно выделяется визуально. Они отказались от романтических природных пейзажей своих более ранних обложек и перешли к геометрическим формам и резким контрастным цветам. В звуковом плане альбом представляет собой не столько перерыв, сколько продолжение. Дуэт вернулся к более быстрому темпу и дыханию своих самых ранних песен, сохранив при этом туманные обертоны дебютных треков. Paharda плавно переключает настроение с более тревожного на более мечтательное, и тут тоже есть несколько игривых моментов. Язык, на котором они поют, — беларуский, который звучит немного мягче, чем русский, и красиво ложится на музыку.

Колд-вейв проект Super Besse — самая долгоживущая группа этого обзора. Трио зародилось в 2013 году и выпустило три альбома. Глубокий звук гитары и клавиш под прерывистый ритм драм-машины были их отличием на альбомах 63610* (2015) и La Nuit* (2017). Тексты песен сложены почти в рок-стиле, им хочется подпевать на концертах. Но их последний альбом показал резкий поворот: группа оставила эстетику рок-группы и приняла более индустриальное и электронное звучание.

Un Rêve был записан частично в Минске и частично в Берлине, и это, похоже, оставило свой след. Сложно понять каламбур в названии альбома: по-французски это «мечта», но звучит почти как слово «рейв». Инструментальный трек Videnie переносит вас в какой-то бывший заводской клуб и устойчиво бьет пульсами по всему альбому. Вокал возвращается на следующей композиции, но остается отдаленным на задний план на протяжении всего альбома. Super Besse нашли звук, который хорошо зайдет международной аудитории, и остается надеяться, что в недалеком будущем они выступят за границей вживую.