Журналист Азар Мехтиев уже более 30 лет коллекционирует фото и автографы звезд: от Вячеслава Тихонова и Натальи Орейро до Мадонны и Сталлоне. За эти годы он накопил более двух тысяч снимков со знаменитостями и завел множество знакомых в шоу-бизнесе. Азар рассказал The Village Беларусь, как стать из директора минского дома культуры другом «императора твиттера» Дмитрия Маликова и взять автограф у Ван Дамма и Лукашенко.

«Я перелез через забор и прошел прямо к Пугачевой в гримерку»

Свои первые фото со звездами я сделал в 1985-м, когда в Минске во Дворце спорта — самой крупной концертной площадке того времени — проходил Всесоюзный кинофестиваль. Я тогда был студентом первого курса Института культуры, и меня в числе других отличников учебы отобрали волонтером. Меня, молоденького мальчика 20 лет, на неделю закрепили за Вячеславом Тихоновым, чтобы я всегда следовал за ним и помогал во всем: поднести что-то или сходить в магазин.

Тогда же я купил со стипендии дешевенький фотоаппарат «Смена-8» и фотографировался с Вячеславом Тихоновым, Павлом Кадочниковым и другими знаменитыми артистами того времени. Тогда-то и зародилось мое увлечение, которое и привело меня в журналистику.

По окончании учебы меня распределили директором в Дом культуры в Щомыслице, но я не оставил свое хобби. Если я видел объявление о выступлении какого-либо артиста, то старался любым путем попасть на площадку как работник культуры. Если не удавалось, то дежурил у входа — всячески развивал свою коллекцию.

В 97-м на одном из мероприятий я познакомился с журналистом «Вечернего Минска», который увидел, как легко я общаюсь с артистами, и предложил писать в газету. Первое мое интервью было с Татьяной Булановой — мегапопулярной в 90-х артисткой. Мы с ней были до этого знакомы: во время концерта в Минске я подарил Булановой подборку своих стихов (с детства пишу стихи, у меня вышло уже два сборника). Так как денег на билет у меня тогда не было, я просто отвлек бабушку на входе, пробежал внутрь, спрятался в туалете, а потом прошел к Булановой прямо в гримерку. Ей понравились некоторые из моих стихотворений, и с тех пор мы стали хорошо общаться, я гостил у нее на даче под Ленинградом. У меня дома до сих пор хранится блокнот с ее автографом и отпечатком губ.

В 98-м я перешел в газету «7 дней» — первой моей работой для них стало интервью с Аллой Пугачевой: я тогда был единственным журналистом в Беларуси, беседовавшим лично с певицей. Помню, как я впервые ее увидел: тогда Алла собрала полный стадион «Динамо», 50 тысяч зрителей. Ее охраняли не хуже президента — целый эскорт машин, милиции. Стадион был оцеплен, но я перелез через забор и прошел прямо к ней в гримерку. Пугачева креативная женщина и, наверное, поэтому оценила мой поступок. Плюс я еще ей наплел, что я ее самый большой поклонник, и мама моя тоже. В результате она мне подписала огромный постер со своим портретом.

В 90-х люди еще побаивались подходить к звездам, наверное, думали, что они их пошлют. Так что спрос на мои интервью был огромнейший — я писал, наверное, для десяти изданий в то время. В то время можно было просто подкараулить артиста и расположить его к себе своим обаянием.

Я до сих пор регулярно печатаюсь в «Семи днях», и с 2005-го выпускаю со своим одногруппником, беларуским писателем Александром Казакевичем, журнал «Однако, жизнь». Сейчас у меня десятки эксклюзивных интервью с мировыми и российскими звездами. На открытии Славянского базара я получил награду Министерства информации, зимой приз Союза писателей России. А всего у меня уже более 10 профессиональных наград.

«В Беларуси желтизна запрещена»

Мое увлечение позволяет заводить новые знакомства, общаться с интересными людьми. И, конечно, здесь есть элемент азарта. Я знаю человек 50 в Минске, Москве, Киеве, Сочи, которые тоже собирают фото знаменитостей с автографами. И когда ты делаешь уникальную фотографию с любимым актером, а потом обмениваешься этим снимком в соцсетях, это словно здоровая конкуренция.

Лично я больше дорожу общением с кумирами моего детства, а не современными «звездами», которые раз — и вспыхнули. Тем же Вячеславом Тихоновым, Любовью Соколовой — с обоими у меня были хорошие отношения. Любови Соколовой я посвятил стихотворение, которое она любила читать на творческих вечерах. Вячеслав Тихонов пригласил меня на 80-летие незадолго до своей смерти — это был доброжелательный вежливый человек, который очень любил животных. Настолько тихий, что вторая жена, обычная учительница английского, его подавляла.

У меня дома лежат стопки альбомов с фото знаменитостей. Вот фото с Ван Даммом — мы общались с ним дважды, очень доброжелательный человек; Софией Ротару — она расписалась на нашем совместном фото и потом извинялась, что нечаянно задела маркером мой нос; Валерием Леонтьевым, Дмитрием Песковым, братьями Меладже, Сами Насери и многими другими.

Одни звезды доброжелательные и легко идут на контакт, а другие очень надменные. Например, Жерар Депардье. Помню, однажды в Киеве к нему подошла поклонница с огромной папкой, где были все его фото и вырезки из прессы. Она попросила совместное фото, но Депардье был непреклонен, не хотел ни видеть ее, ни слышать, и направился к лифту.

Эта женщина настолько расчувствовалась, что стала перед ним на колени — только тогда он сжалился и сделал один-единственный снимок

Женщина попросила сделать второй кадр, так как он не совсем четко вышел, но Жерар сказал: «Нет». Тяжелый, недоброжелательный человек.

Григорий Лепс вообще ни с кем не фотографируется. Мой друг в прошлом году на «Новой волне» восемь раз просил его о фото — и получил категорическое нет: «Я с незнакомыми людьми не фотографируюсь». Причем Лепс достаточно грубоватый человек: он сначала говорит по-хорошему, а если достанешь, может и открытым текстом послать, что и произошло с моим другом.

Но нас с Лепсом познакомил Игорь Крутой. Мы с Игорем знакомы с 97-го, когда Александр Лукашенко пригласил его возглавить «Славянский базар». Крутой привез в Витебск свою команду и сделал шикарный фестиваль. После этого «Славянский базар» ожил, и Игорь Крутой сказал, что дальше мы сами справимся.

Я сделал фото с Лепсом на «Новой волне», когда она еще проходила в Юрмале. Игорь Крутой представил меня тогда следующим образом: «Гриша, это мой знакомый журналист, хорошо пишет, без желтизны, в Беларуси желтизна запрещена». И Лепс согласился сделать фото, причем даже без своих привычных черных очков.

Если человек не идет на контакт, нужно, чтобы тебя порекомендовал кто-то из общих знакомых. Или же следует уделить больше времени, примелькаться — как я сделал со Станиславом Говорухиным. Он был очень хороший режиссер, но тяжелый в общении, шел на контакт только со знакомыми. Он несколько раз посылал меня на разных фестивалях, и в итоге я решил изменить тактику: стал ходить на тот же пляж на «Кинотавре» в Сочи, что и он. В итоге у Говорухина в голове отложилось, что я как бы свой, и к концу фестиваля он согласился на интервью.

Мадонна отказалась со мной фотографироваться, но подписала мне фото. Как и Леди Гага — только автограф. Из российских исполнительниц мне отказала только Ирина Аллегрова, причем очень грубо. В нулевых она должна была выступить в Минске в рамках юбилейного тура. Накануне мне позвонил ее продюсер и сказал, что меня ему порекомендовал Дмитрий Маликов и «не могли бы вы подготовить нам пиар-компанию?». Я согласился взамен на интервью и фото.

После концерта я вместе с другом зашел за кулисы к Аллегровой. Администратор сказала: «Ждите, пойду у нее спрошу» В итоге мы ждали часа два — Аллегрова вышла только когда уже уезжала из Дворца Республики. Я к ней подошел, сказал: «Как же так, мы с вашим продюсером договаривались». А она ответила: «Какие ко мне вопросы? Вы с продюсером договаривались, вот пусть он и отвечает». Послала после того, как я проделал такую работу. Очень некрасиво.

Она вообще женщина резкая. На «Славянском базаре» был случай, когда моя коллега-журналистка снимала ее на дорогую камеру. Аллегровой что-то не понравилось, и когда она спускалась со сцены, ударила по камере ногой — камера покатилась и разбилась. А Аллегрова даже не остановилась Журналистка потом пыталась компенсировать ущерб, но Аллегрова ее послала.

Если же говорить о доброжелательных артистах, то в пример можно привести Пьера Ришара. Помню, 18 лет назад он только приехал на кинопремию к Никите Михалкову. Я тогда за ним побежал, попросил сделать фото — а в фотоаппарате, как на зло, кончилась пленка. Однако Пьер Ришар терпеливо ждал, пока я ее перезаряжу. Совершенно простой, без звездной болезни, человек.

«Как-то несолидно подходить к Де Ниро у всех на глазах и просить автограф»

Как я уже говорил ранее, я предпочитаю общаться с кумирами моего детства и артистами советской эпохи. Но это поколение, конечно, уже уходит, и приходится общаться с современными звездами.

Удовольствия от общения с ними не испытываешь, потому что, я бы сказал, интеллекта у них не хватает

Да, какую-то фишку они схватили, но если копнуть чуть глубже, спросить про любимую музыку или литературу, человек уже плавает. Например, тот же Alekseev — общался со мной доброжелательно, но нет у него того духовного богатства, что у людей старшего поколения. Он человек узкой направленности. Ни у Алексеева, ни у Макса Барских я не захотел брать автограф.

Да, артисты старшего поколения тоже стараются быть в тренде. Того же Филиппа Киркорова многие осудили за «Цвет настроения синий», даже хотели лишить звания народного артиста. Или Маликов, который «император твиттера». Я его спрашивал, зачем ему это, на что Дмитрий ответил, что да, конечно, он больше привержен тому времени, но поколение меняется, хочется быть на плаву, и приходится идти на какие-то компромиссы.

Вот сейчас в интернете говорят, что Никита Михалков надменный. Но это домыслы и сплетни недоброжелателей: по отношению ко мне он себя повел изумительно и всячески помог. Помню, в нулевых я хотел аккредитоваться на «Золотой орел». Выполнил все условия, поехал за свой счет в Москву. А мне заявили: «Молодой человек, вы откуда приехали? Из Минска? Вы понимаете, что «Золотой орел» — самая престижная кинопремия Восточной Европы? Прямой эфир на «Первом канале», все дела. Мы аккредитовываем только центральные каналы, а вы приехали из какого-то Минска и хотите попасть».

Я вышел, расстроенный, и проходя мимо ресторана Дома кино, увидел через стеклянные двери Никиту Михалкова. А мы до этого много раз общались, я с ним делал интервью и организовывал его творческий вечер в Минске. Я подошел к нему, сказал: «Так и так, я выполнил все условия, а мне нахамили и послали». «Что?!». Позвонил директору премии: «Что, зажрался? Спустись с небес на землю. Вот человек приехал из Минска, хочет писать о нашей премии. Потратил деньги на дорогу, гостиницу. Почему вы ему отказали? Немедленно дайте ему аккредитацию и свой пригласительный». Пригласительный — имелось в виду в банкетный VIP-зал, где сидит окружение Михалкова и звезды. То есть, журналисты с центральных телеканалов, даже Андрей Малахов, сидели в обычном зале, а я пошел в VIP. В то время давали премию моему любимому голливудскому актеру Роберту Де Ниро, и он сидел через столик от меня. Но я не взял автограф: все же я вроде как VIP-персона, и как-то несолидно подходить к Де Ниро у всех на глазах и просить автограф.

«Президент не артист, чтобы с ним фотографироваться»

Из беларуских звезд я ни с кем особо не дружу. Много лет общался только с Сашей Тихановичем. У него день рождения был в июле, и каждый раз во время «Славянского базара» он отмечал его в своем любимом ресторане «Золотой лев» в Витебске: приглашал беларуский, русский бомонд и меня.

У меня дома есть автограф Александра Лукашенко — президент подписал фото, где он танцует с Софией Ротару. Автограф Лукашенко отличается тем, что свое имя он пишет с маленькой буквы. Я такого еще не встречал: сначала маленькое «а», а потом подпись.

Помню, как я хотел сделать с президентом совместное фото: в мае 96-го, когда я еще не был журналистом, в концертном зале «Минск» проходил кинофестиваль «Золотой Витязь». Это были первые годы президентства Лукашенко. После торжественного открытия актеры из Сербии подошли к Александру Григорьевичу и стали фотографироваться с ним прямо на сцене. Я решил: «Раз он с ними фотографируется, значит, и со мной сделает фото». Затесался в эту массу артистов и вместе с ними поднялся на сцену. Но когда я полез в карман за своим фотоаппаратом, мне заломали руку и повели за кулисы, стали допрашивать, кто, что и зачем. Я сказал, что я поклонник и хотел бы сфотографироваться с президентом, на что мне ответили: «Президент не артист, чтобы с ним фотографироваться». Обыскали и вышвырнули из зала.

Сейчас в моей коллекции более двух тысяч снимков. Пока не знаю, у кого буду брать автограф в следующий раз. У меня на последнем «Славянском базаре» была цель еще раз подписать фотографии Кустурицы, Бреговича, Депардье и Натальи Орейро. Я выполнил все, кроме фото Депардье: он снова категорически отказался — целый этаж был перекрыт охраной и никого в гримерку не пускали. Конечно, я все равно зашел прямо к нему, но получил только автограф.

Текст: Тамара Колос

Фото: личный архив Азара Мехтиева