Забаўкі«Дорого. Ничего кричащего»: Один выходной ресторатора Вадим Прокопьева
Вадим рассказывает, как провел лето
Мы ввели необязательную рубрику «Как я провел лето». В ней минчане пишут для нас школьное сочинение, где рассказывают про лучшие воспоминания этого лета. Сегодня ресторатор Вадим Прокопьев делится историей про свой идеальный уикенд.
Субботний вечер. Одинокая вилла на берегу озера, пригород Стокгольма. Дорого. Ничего кричащего. Парадная лестница с балюстрадой, газон, вид на воду, ничто не оскорбляет взор.
Одухотворенные лица, живые глаза. На сцене появляется дирижер, суперзвезда и мировая знаменитость — Зубин Мета. Дирижеру 83 года, он будет руководить оркестром сидя и планирует закончить карьеру уже в этом году. Пианистке 32, ее зовут Юйцзя Ван и она такая же суперзвезда, как и дирижер. Читаем про нее в Financial Times: « Техническая легкость ее игры, спектр оттенков и необузданная мощь всегда были удивительны». Мы с Александрой никак не относимся к знатокам классической музыки или даже к подготовленным слушателям, но понимаем, что попали сразу на представление высшего мирового класса. Три в одном: один из самых титулованных оркестров, один из лучших дирижеров 20 века и пианистка, которой критики ставят 6 баллов из 5.
В зале «Дзинтари» нет боковых стен, слева и справа вы видите сосновый бор, при этом на удивление хорошая акустика. Никакая совершеннейшая аппаратура high end класса не даст вам таких ощущений. Сначала вы концентрируетесь на деталях, нарядах, устройстве освещения и интерьера, эмоциях на лице дирижера. С нашего места не видно китайской пианистки, видно только, как драматически взлетает ее шевелюра. Уже через 15 минут посторонние мысли улетучиваются, вы забываете думать про завтрашний день, про то, насколько удобно вы устроились в кресле, про размер талии арфистки, про то, что музыкант на литаврах не произвел пока ни одного звука, про то, кто из селебритис находится в зрительном зале, кто у них мужья и жены. Вы растворяетесь в музыке. Рахманинов и Берлиоз. Время остановилось. Чистая эмоция. И вот антракт, пользуемся привилегиями специального браслетика — для нас ледяное игристое и необременительные разговорчики с местной и приезжей знатью. Еще раз отмечаем, что публика очень стильно одета, будто в антракте в Лондонском Альберт холл, а не в курортной Юрмале.
Второе отделение проходит на одном дыхании. Овации стоя. Счастливые лица зрителей. Дирижер Мета ставит последнюю точку — легкий лирический Штраус на бис. Круто. Сосновый воздух по-прежнему теплый, игристое по-прежнему ледяное. В застенчивых людях с бокалами узнаем героев — музыкантов вечера, но уже без смокингов. Организаторы лавируют между столиками, представляют гостей и музыкантов друг другу и сулят в следующем августе фестиваль еще лучше. Куда уж лучше?
Следующим утром обещанная экскурсия по Риге. Экскурсовода посоветовали знатоки. Едем втроем — Саша, я и Юрий Зиссер. Все так и есть. Обаятельнейшая дама по имени Лара пополнила мою небольшую коллекцию людей-рассказчиков от бога. Она обожает свой город, знает происхождение каждой архитектурной завитушки, историю каждого дома, судьбу каждого местного героя. Она как джазовый пианист отвлекается от основной темы, импровизирует, возвращается снова, меняет ритм и тембр. Лара — фонтан, кладезь нужных и ненужных знаний. Она напоминает мне моего покойного друга Андрея. Юрий Зиссер проявляет себя эрудитом, но как отличник в школе, ждет похвалы. Ларе не сложно, ей приятно. Она сыплет сведениями про местный университет, где любители могут по четвергам поиграть на органе. Лара не знала, что у Юрия есть эксцентричное увлечение — органная музыка и все, что связанно с этим инструментом, он и сам играет. Просим Лару рассказать про мой любимый югендстиль — лучшее в рижской архитектуре.
Лара подводит нас к дому Сергея Эйзенштейна — мировой знаменитости, уроженца Риги. На него молится весь Голливуд. Его творчество родом из сложного детства. Отец кинорежиссера Риге хорошо известен: действительный статский советник, увлекался теннисом, верховой ездой, литературой, отличный рисовальщик и опытный дуэлянт, он имел 40 пар туфлей для выходов в театр. Но женился в отместку и неудачно. Его не любила жена, мать кинорежиссера, и униженный ее изменами, он вымещал горе на архитектуре. Современники возмущались и называли Михаила Эйзенштейна «безумный кондитер». На одном из фасадов на улице Элизабетас балюстрада верхнего этажа пощечиной бьет в лицо гигантской гневной женской маске, ее сходство с женой Михаила Эйзенштейна очевидно.
Экскурсовода Лару нельзя остановить. От нее можно только скрыться.
Мария Гвардейцева, в прошлом минчанка, основательница агенства PRCI, позвала нас обедать. Красивый особняк в Юрмале. Современная живопись на стенах подобрана со вкусом. Бутылочка Blanc de Blancs, прекрасно исполненная белая рыба. Смешные пытливые детки, сладости, арбуз, запредельно пушистый кот, которого хочется стричь как овцу. Мария — ходячая реклама семейного благополучия. Таких на обложку. Мы так никогда не сможем.
Нам и не хочется. Хорошие выходные. Кто бы мог подумать, что Юрмала оставит эмоций не меньше Стокгольма. Выпьем завтра в Pelican, будем вспоминать a perfect weekend.
Обложка: Александр Обухович, журнал «Большой»