«Стары Ольса» вот уже почти 20 лет выпускает совершенно одинаковую музыку. Новый альбом — такой же, как старые альбомы. Без малого полтора десятка треков основаны — как и обычно — на архивном материале и представляют собой одну из возможных интерпретаций дошедших до нас средневековых музыкальных текстов.

Музыканты позиционируют свое прочтение как аутентичное — они работают с оригинальными документами и используют воссозданные средневековые инструменты. При ближайшем рассмотрении понятно, впрочем, что речь идет все же о легендарном, сказочном средневековье — с замками, рыцарями и принцессами. Задача воссоздать правдивый дух времени тут не ставится — наоборот, сознательно проецируется миф о старине, то есть ее упрощенная романтизированная интерпретация, давно ставшая часть нашего культурного кода через голливудские фильмы, Carmina Burana и сказки Шарля Перро в интерпретации Габбе.

Такая музыка монетизирует интерес, не особо заморачиваясь на аутентичности, но крайне заботясь о воспроизведении ожидаемых мифов с целью их перепродажи

Нельзя утверждать, что мы можем сказать, каким именно было аутентичное звучание средневековой музыки. Во-первых, речь идет о примерно пяти веках, и звучание это наверняка менялось. Во-вторых, в силу того, что нотная запись в то время только зарождалась, точных нот просто не осталось. В-третьих, даже об инструментах, которые использовались, сведения у нас есть крайне обрывочные, и все «средневековые» музыкальные механизмы современной постройки — лишь интерпретация. Как звучали оригиналы, мы почти никогда не знаем. Ну и наконец, очень мало мы знаем и об аранжировках: сколько длилась композиция, как она начиналась и как кончалась, сколько играло инструментов.

Поэтому воспроизведение средневековых музыкальных текстов — дело творческое. Существует не один и не два чисто академических ансамбля и огромное количество сольных исполнителей, предлагающих разные, в какой-то мере научно обоснованные подходы к тому, как все это могло играться. Вот, например, трио Sequentia из Кембриджа занимается проблемой уже несколько десятков лет; получается, по их мнению, примерно вот такое звучание (тут — Средневековье раннее).

В свете этого хотелось бы, конечно, сказать, что интерпретации «Старога Ольсы» в такой же степени аутентичные, как и любые другие, однако этому мешают несколько моментов. Даже просто звукорежиссура диска выдает абсолютно современную вещь — запись чисто электрическая, в акустическом звучании инструменты никогда не имели бы ни такой аккуратной тембровки, ни тем более такого баланса громкостей. Конечно же, все это сделано изначально с прицелом на современную звукозаписывающую и концертную аппаратуру. Аранжировки несут на себе отпечаток ряда стилей современной поп-музыки, начиная от фолк-панка и заканчивая дарк-металом. Это, безусловно, крайне вольное и романтизированное прочтение оригинального материала.

В качестве настоящей средневековой музыки это все, безусловно, выглядит как развесистая клюква. Перед нами совсем другой жанр — contemporary folk, поп-ответвление фолк-музыки, возникшее во время ее возрождения в 60-х на волне левацкого интереса к «настоящему», «правдивому» и «народному». Такая музыка монетизирует этот интерес, не особо заморачиваясь на аутентичности, но зато крайне заботясь о воспроизведении ожидаемых слушателем мифов с целью их перепродажи.

Эрзац-миф о сказочной стародавней Беларуси в данном случае особенно быстро растворится

Здесь новый альбом «Старога Ольсы» даже не старается. Вот представьте, вы сидите в трактире и пьете мед-пиво. Кругом рыцари, разные князья и герои. Вот поют музыканты, вот пляшут девки — в общем, полнейшее ВКЛ. Музыка простая, удобоваримая, надевайте «старажытную пагоню» и айда танцевать.

И в этом смысле альбом разочаровывает — он предсказуемый и совершенно плоский, более того, что будет происходить на всех его 14 треках, понятно уже по первым 30 секундам трека первого. Все это, несмотря на блестящее исполнение, несколько примитивно. Эрзац-миф о сказочной стародавней Беларуси в данном случае особенно быстро растворится.

В какой-то степени это напоминает экспортный вариант русской народной культуры, созданный в СССР — с песней «Во поле березка стояла» в оркестрово-хоровой аранжировке (даром что этим баловался еще Чайковский) и народным казацким гопаком в исполнении профессиональных артистов балета.

Однако, что касается этих образцов советской продукции, следует отметить одну вещь — несмотря на явную оторванность от оригиналов, свою функцию они выполнили прекрасно: поющие военные в красных звездах и казаки в широких штанах, задирающие ноги выше головы не просто неплохо продавались на западе — они стали настоящим клише, их до сих пор вытаскивают на сцену хоть в Америке, хоть в Европе всякий раз, когда надо показать Россию. А значит, до какой-то степени был создан позитивный и запоминающийся образ страны.

В этом разрезе «Стары Ольса» выглядит многообещающе. И хоть это стопроцентно не самый лучший и уж точно не самый аутентичный образец отечественной музыки, экспортный потенциал у нее велик. Уже сейчас безо всякой поддержки ансамбль успешно гастролирует за рубежом. Когда (а судя по ситуации во внешней политике, это будет уже скоро) Беларуси потребуется окончательно отстроиться от России и создать собственное культурное лицо, вложить деньги в «Старога Ольсу» и отправить его гастролировать на Запад уже с государственной поддержкой и большой рекламой, оркестром и пиротехническим шоу, кажется довольно плодовитой идеей.

Текст: Конрад Ерофеев

Обложка: Vitali Frozen