Вчера состоялась премьера дебютного альбома Drezden и одноименного клипа нового сольного проекта Сергея Михалка. Мы попросили нашего музыкального журналиста написать, что он об этом думает. Уверены, что многие с ним не согласятся и попинают. Доставайте помидоры, критик посмел критиковать святое.

 Мнение редакции может не совпадать с мнением автора (а может и совпадать).

Что ни говори, а порой Сергей Михалок умеет формулировать очень точно. Первая же фраза его новоиспеченного альбома Drezden является одновременно его же девизом, да и саморецензией: «Что-то во мне надорвалось», — прямо заявляет Сергей.

Конечно, быть плодовитым и долговечным артистом всегда сложно. Все время нужно делать что-то новое, давит груз ожиданий, накапливается усталость. Как тут не надорваться, не рвануть с лица маску, не крикнуть: хватит дуралейства, наконец я скажу все, что наболело!

У разных артистов кризисы такого рода протекают по-разному. Фредди Меркьюри уходит в сольную работу и пишет песню Living on my Own. Стинг немного неуклюже записывает альбом средневековых лютневых баллад. Ну а Сергей Михалок выпускает Drezden.

Трагедия лицедея, бесконечно меняющего маски и в какой-то момент начинающего рефлексировать на тему того, сохранилась ли под этим слоем грима хоть какая-то личность — это классический сюжет. Сергей, как и многие другие, ищет выход из метаний в том, что кажется ему исконным, своим. А это (в его случае) аранжировки в стиле безбашенных электронных ансамблей 70–80-х (от краут-рока до новой волны), бесконечная парагребенщиковская интертекстуальность и постмодерн и много-много слов о внутренней боли.

В отличие от практически любых других работ Михалка (за исключением буквально нескольких внезапно интимных треков типа «Огоньки ») на диске иронии и особенно самоиронии места нет. Удивительно точно ложится сюда цитата того же БГ: «В кружке ”Унылые руки" все говорят, как есть» — из песни «Козлы», между прочим. Сергей говорит именно как есть — о времени и о себе, достаточно послушать треки «Коалы» и «Стальной Нуриев», чтобы враз понять весь смысл диска. «Эх, как-то не так я живу, — говорит Сергей: — все не так, ребята». Ирония при этом в том, что переформатируя сообщение, поменять используемый язык он, похоже, не может — даже эта символическая ария Канио в исполнении Михалка все так же пересыпана ронинами, якудзой, коалами, верблюдами и героями мультфильмов, что, конечно, вызывает при прослушивании чувство неловкости и даже стыда. Да что говорить: в первом же треке Михалок отправляется в Дрезден, естественно, на самолете. Тончайшая метафора.

Вообще дух неуместной, тяжеловесной серьезности проходит через весь альбом — как в его текстовой, так и музыкальной частях. Вся пластинка выглядит вылизанным конструктом, который был тщательно собран из дорогих, даже люксовых, компонентов — но без заботы о том, какое впечатление они будут производить в целом, без смелости и без фантазии. К нам в гости спешит поименованный крафтверк, сзади догоняют неименованные New Order и Erasure, цифра играет, осцилляторы гудят, аранжировочка крутится. В этом плане он напоминает интерьеры от элитных минских дизайнеров в стиле фьюжн: и кровать у нас за пять тысяч долларов, и люстра за три, а похоже в итоге на театральную декорацию, изображающую дворец, и жить в таком доме можно только в свете софитов.

Впрочем, именно софиты вроде бы и отрицаются здесь — ведь все за правду. Такая попытка отрицать театральщину неминуемо оборачивается театральщиной еще более матерой, ходульной и картонной — это не Иисус, выгоняющий менял из храма, это пьяный (прости, Сергей) артист цирка, рассказывающий жонглеру-собутыльнику, что он мог бы играть в драме. По существу, слушатель у этого альбома только один — его автор, который, похоже, таким образом спасается от своих внутренних проблем. Остальным придется тяжко и, возможно, лучше даже не начинать. К счастью, такие кризисы, как правило, длятся недолго. Покручинится Сергей немного… и вновь за «Ляпис-98» возьмется. Не думал, что скажу это, но так для всех будет лучше.

Текст: Конрад Ерофеев

Обложка: DREZDEN - "DREZDEN"